Рассвет с Рыцарем-Волком

— Король-Волк — это шрам не только на прошлом моего народа, но и наше будущее. С тех пор наши пути коренным образом изменились. Сердца лыкинов ищут короля. Я не думаю, что все изменится только потому, что больше нет лунного духа, который мог бы предложить власть только одному. Они найдут что-то другое, из-за чего будут ссориться.

Эта мысль слишком душераздирающа, чтобы вынести ее.

— Возможно, ты прав в том, что лыкины изменились навсегда. Но настанет время, когда будет создан новый прецедент. Может быть, власть будет передаваться и завоевываться мирным путем, а вожак будет скорее духовным наставником, связанным со старым и новым, чем готовым к битве военачальником. Может быть, они возглавляют все стаи, но вожак выбирается из их числа. Есть много вариантов.

— Твое видение будущего мне нравится больше, чем мое. — Он одаривает меня усталой улыбкой.

— Я верю, что лыкины будут бороться за светлое будущее, если им дать шанс. И что кто-то сделает шаг вперед, чтобы повести их в это будущее. — Ты, я хочу сказать, Ты должен это сделать, Эвандер. Но я молчу. Если он должен вести за собой, то это бремя он должен взять на себя по собственной воле. Неважно, считаю ли я, что он был бы самым идеальным выбором. Важно, что думает он сам.

Но мысль о том, что на чело Эвандера упадет клыкастая корона Волчьего Короля, отвлекает меня на мгновение.

Я вижу это так ясно — даже чувствую. Голос Эвандера разносится эхом по главному залу Дена, где он держит суд с альфами многочисленных стай лыкинов. Люди обращаются к нему за мудрым советом по истории своих народов. Они отправляются в Ден не из страха или по принуждению, а за советом и для связи с древним прошлым. А я… Я иду среди развевающихся на ветру трав. Свежие запахи земли и воды составляют мне компанию, когда я, с помощью духов, возвращаю деревья и животных на равнины. Я бы помогла ему править, если бы для меня нашлось место.

— Фаэлин? — Судя по тону Эвандера, он зовет меня уже не в первый раз. Я моргаю, возвращаясь в настоящее и отказываясь от фантазий. Эвандер и Аврора стоят. Он выжидающе протягивает ко мне руку. Должно быть, я действительно потерялась в своих мыслях, чтобы не заметить этого. — Нам пора возвращаться.

— Конечно. — Я беру его за руку, и он помогает мне подняться. Мы задерживаемся, но лишь на секунду. И все же, когда мы идем обратно, бок о бок, наши костяшки пальцев трутся друг о друга в тесном проходе. Мои пальцы подрагивают, когда я борюсь с желанием переплести их с его пальцами. Одного прикосновения было бы достаточно… одного мгновения его — нашего.

Но сегодня этого не будет. Мы сразу же возвращаемся в покои короля. Огонь в очаге еще потрескивает.

— Спокойной ночи, — говорит Аврора, достаточно громко, чтобы Конри услышал, если он находится в спальне. Занавеска задернута, на полу лежат длинные тени, поэтому невозможно понять, есть он там или нет. — Еще раз спасибо, Фаэлин, за помощь. И за твое сопровождение и охрану, Эвандер.

— Для меня честь служить королю, — покорно отвечает он.

— Хорошо отдыхайте, Аврора, Эвандер. — Мое внимание ненадолго задерживается на Авроре, а затем переключается на Эвандера, когда она исчезает за занавесом. Мерцающий оранжевый свет костра подчеркивает каждую впадинку и ямочку на его мускулах. Я бесстыдно фантазирую о том, как вздымаются его бицепсы, когда он обхватывает мои бедра, когда я оказываюсь на нем.

Я люблю тебя, говорю я ему губами.

Тени на его лице словно потемнели. Его рука сама собой двигается, тянется ко мне, но он отказывается от этого движения. Боль наполняет его лунный взгляд.

Я люблю тебя. Всегда, произносит он в ответ. Затем он поворачивается и целеустремленно выходит из комнаты, как будто ему нужно набрать обороты, чтобы убедиться, что он действительно уйдет.

Я задерживаюсь, глядя на очертания того места, где он только что был. Ночью в пещерах холоднее. Но зима в моем сердце только усиливает холод. Мне тоже нужно двигаться, причем в противоположном от него направлении. Но все, чего я хочу, — это бежать к нему. Сказать Эвандеру, чтобы он увез меня далеко-далеко от этого места. Туда, где нам больше никогда не придется думать об этом.

Скоро, успокаиваю я себя. Мой день прошел в укреплении Авроры и составлении плана нашего побега. Мы все будем свободны в течение двух недель. Они терпели эту боль и страдания годами… Я смогу продержаться еще несколько дней.

Затаив дыхание, я практически вбегаю в спальню, минуя точку невозврата — занавеску. Я замираю в тот момент, когда погружаюсь в почти полную темноту. Единственный свет — это луч, отбрасываемый огнем камина под занавеской. Глазам требуется секунда, чтобы адаптироваться, и, не зная расположения комнаты, я не двигаюсь с места.

— Я здесь, моя королева. Пройди вперед. — Тон Конри низкий, знойный, но при этом приказной. Тени передо мной сдвигаются, сопровождаемые звуком движущихся тканей.