Рассвет с Рыцарем-Волком

— А нить удерживала магию, которую вы вызывали во время ритуала. — Аврора достает из фолианта отрезок и осматривает его. Я почти вижу, как шерсть переливается под ее пальцами так же, как в мерцающем свете Фолоста. — Это такое умное использование магии для народа, который находил ее скользкой, чтобы удержать. — Она слабо улыбается, и мне становится интересно, за сколькими ранними людьми — ранними ведьмами — она наблюдала в лунном свете.

— Правильное сочетание ритуала, нитки и иголки делает все возможное. Но для этого также нужна умелая магическая рука.

— У тебя она есть. — Звучит так, будто она успокаивает меня в моих сомнениях. Либо я не могу скрывать свои чувства, либо Аврора уже слишком хорошо меня знает.

— Будем надеяться. — Я беру плащ на колени, собираю небольшой участок у основания капюшона и начинаю шить.

Я выбрала желтую нить. Прошлым летом мы красили ее луковой шелухой — ее резкий аромат должен был наполнить рот любого, кто станет злословить, ревень — очистить разум, а куркума — доверять своему чутью. В хижине пахло теплыми специями, словно там весь день готовили рагу. Потянув за иголку, я подношу ее к лицу и глубоко вдыхаю, пытаясь уловить последние крупицы этого аромата, который напомнил бы мне о тех временах с моей бабушкой.

Сейчас он пахнет только несвежей тканью из ее швейного фолианта.

— Что ты поешь? — спрашивает Аврора, прерывая мое внимание.

— О. — Я даже не заметила, что начала напевать. — Я не уверена. Просто бабушка всегда так делала, когда работала над накидкой.

Легкая улыбка искривляет ее губы.

— Это как песня сирены.

— Не думаю, что в ближайшее время я буду заманивать моряков на верную смерть. — усмехаюсь я в ответ.

Аврора хихикает.

— Сирены используют песни, чтобы привлечь свою магию. Часто это музыка души, которая звучит на языке старых богов, пришедших до нас. Очень древняя форма магии.

— Я так же не учила ни одного слова из языка древних богов. — Я продолжаю сосредоточиваться на своих стежках. Почти закончила.

— Сколько же ты знаешь. — Аврора откинулась назад, сложив ладони за спиной. — Подумать только, тайна раскрытия человеческой магии заключалась всего лишь в правильном сочетании всех остальных…

Я ничего не отвечаю, сосредоточившись на рисунке. Это восьмиконечная звезда, каждая точка в кардинальных направлениях немного длиннее остальных четырех точек. Я слегка смещаюсь, чтобы оказаться лицом к северу, как и положено звезде, которую она должна представлять.

Держи меня на моем курсе, прошу я, направляй меня. Убедись, что мои мысли верны, а сердце непоколебимо. Пусть никто не собьет меня с пути истинного.

Закончив, я завязываю нить крепким узлом и перерезаю ее маленьким лезвием из бабушкиного набора. Теперь, наверное, это мой набор, несколько грустно думаю я, сматывая нитку. Я встряхиваю головой, пытаясь избавиться от печали, омрачающей мой разум. Она бы не хотела, чтобы я грустила, и в любом случае это должно было достаться мне.

— Получилось? — Аврора выпрямляется и смотрит на мои швы.

— Думаю, да. — Я стараюсь говорить оптимистично. Это было бы сильнее, если бы у меня был какой-нибудь дух, который можно было бы вплести в заклинание. Но я не знаю ни одного духа, который помог бы мне в этом деле. — Есть один способ узнать наверняка.

— Будем надеяться, что это сработает, ведь самое сложное впереди. — Каждое слово тяжелее предыдущего, выражение ее лица становится все более суровым.

— Что ты предлагаешь? — Мой желудок сжался, и меня слегка затошнило. Что может быть сложнее?

— Остаться с ним наедине сегодня вечером. — Она ловит мой обеспокоенный взгляд. — Вполне вероятно, что он заставит тебя снять накидку… и предложит не останавливаться на достигнутом.

Во мне поднимается алый жар, подстегиваемый паникой. Я быстро беру нитки, выбирая красную, как моя накидка, желтую, как звезда, которую я только что пришила, и черную, чтобы заземлить меня. Я заплетаю их вместе, напевая при этом. Когда я закончила, я взяла свой большой охотничий нож, чтобы разорвать все нити сразу. Затем протягиваю их Авроре.

— Обвяжи ее вокруг моего запястья. — Я протягиваю руку. — Это маленькая вещица, так что он может не понять, что это такое. Она не обеспечит такой защиты, как моя накидка, но…

— Это то, что нужно, пока накидки нет, — кивком одобрения говорит она, застегивая его на моем запястье. Ее взгляд падает на клинок. — Могу я взглянуть?

— Что? — Я слежу за ее взглядом. — А, это? — Не колеблясь ни секунды, я протягиваю ей нож. Это простое лезвие, ничем не украшенное, ничем не выделяющееся, но она крутит его, наблюдая, как свет отражается от плоской поверхности, словно это реликвия.

— Я никогда раньше не держала в руках оружие… — пробормотала она.

— Потому что Конри справедливо опасается, что ты на него нападешь?