Рассвет с Рыцарем-Волком

— Если бы я захотела пойти и посмотреть, что находится за тем холмом, — я указываю на далекий горизонт, — ты бы мог меня отвести?

Эвандер оглядывается через плечо на лагерь, несомненно, в поисках Конри. Короля нигде не видно.

— Если мы будем держаться в пределах видимости от лагеря, все будет в порядке…

— Особенно если я потребую этого от тебя ради своей магии? — Я слегка усмехаюсь.

Эвандер отвечает мне тем же.

— Определенно да, в таком случае.

— Хорошо, отведи меня туда.

По моей просьбе он принимает форму волка. В воздухе возникает пульсация магии и клубится дым, словно последний вздох души, покидающей этот бренный мир. Там, где раньше была кожа, пробивается мех, а широкие мышцы превращаются в сильные ноги, способные унести меня дальше горизонта.

Серебристые глаза Эвандера встречаются с моими. Его волчье выражение расслаблено. Почти как у волчонка… Не в силах сдержаться, я протягиваю руку. Моя рука нависает над его головой, и наши взгляды по-прежнему были прикованы друг к другу. Пока его глаза не закрываются, и он не наклоняет подбородок вверх, прижимая мягкий мех между ушами к моей ладони.

Легкая улыбка появляется на моих губах, когда я чешу его между ушами. Кажется, он наслаждается этим действием не меньше, чем собака. После минутного наслаждения Эвандер подгибает ноги под себя, усаживаясь так, что его тело превращается в пушистую буханку хлеба.

Взять его за шерсть между плечами — это уже почти вторая натура, как и перекинуть ногу. Когда он встает, я сдвигаюсь с места, чувствуя, как он делает то же самое. Я меняю хватку и мягко, но крепко вжимаю колени в его бока. Мы путешествуем уже несколько дней, но что-то в том, чтобы покинуть лагерь, кажется другим. Это похоже на то, как будто я впервые оказалась на его спине.

Кажется, Эвандер безошибочно угадывает, когда моя решимость становится непоколебимой. Он устремляется вперед, словно выпущенная стрела, проносясь сквозь туманное утро. Я слегка наклоняюсь, вжимаясь животом и грудью в пульсирующую мощь его спины. Мои руки скользят вперед и свободно хватают мех по обе стороны его шеи, а не плеч. Я представляю себя одним из гонцов, которых время от времени можно встретить на старых улицах и торговых путях, разносящих письма и посылки для тех, кто достаточно привилегирован, чтобы купить их услуги.

Вот только Эвандер изящнее и быстрее любой лошади, которую я когда-либо видела. Он вдвое меньше, но втрое мускулистее. Каждый удар его ног о землю выбивает из меня все тревоги. Ветер, запутавшийся в моих волосах, его шерсть, щекочущая мою кожу, аромат трав, покрытых росой… я чувствую, как страх и беспокойство покидают меня, сменяясь ясностью в тот момент, когда мы достигаем вершины того холма, который раньше казался таким далеким.

Несмотря на то что бежал Эвандер, у меня перехватывает дыхание. Мои глаза слезятся от резкого ветра, а по щекам текуn слезы от его темпа. По крайней мере, я считаю, что это исключительно из-за скорости и ветра.

Эвандер опускается на землю, и я поспешно смахиваю с него влагу, прежде чем сойти. Но я не поворачиваюсь к нему лицом — вместо этого я делаю несколько шагов вперед и смотрю на пейзаж, более захватывающий, чем все, что я когда-либо видел прежде.

Мои предчувствия относительно этого конкретного гребня земли оправдались. Земля полого спускается вниз и в сторону, открывая потрясающий вид. Слева от нас возвышаются величественные горы, словно сланцевые стражи, охраняющие покой. Густой лес теснится у их подножия. Между ними и вокруг раскинулось обширное пространство, покрытое травой и туманом. Оно было усеяно башнями и небольшими лагерями, а между ними встречались великолепные безлюдные просторы. А справа от меня, так далеко, что приходится прищуриваться, виднеется береговая линия.

— Это море? — Я указываю на воду вдалеке.

— Нет, это озеро.

— Озеро? — повторяю я, потрясенный его масштабами.

— Да, самое большое в Мидскейпе. Оно называется Калдувин. По некоторым рассказам, когда-то здесь жил огромный дракон, который сделал это озеро своим ложе. Когда он взлетел в небо, оставленная им дыра заполнилась столетним дождем, который оросил первые земли, — рассказывает Эвандер. — Хотя, думаю, большинство считает это старой легендой, которая скорее вымысел, чем факт. Тем более что другие предания противоречат друг другу.

— У нас тоже есть легенды о драконах в Мире Природы, — говорю я.

— Я знаю.

— А что насчет тебя? — Я поднимаю брови.

Он пожимает плечами.

— Я знаю немного истории о людях и Мире Природы, в котором они живут.

— И о ведьмах, — замечаю я.

Эвандер смотрит на меня уголками глаз. Он видит, что я осторожно выясняю его историю, но явно не склонен предоставлять какую-либо информацию. Вместо этого он указывает на горы и переключается на другую тему.

— Это горы вампиров. Хотя их не видели уже тысячу лет. С тех пор как лыкинам пришлось изолировать их на морозных вершинах, чтобы предотвратить распространение их болезни по всем землям.

Несмотря на увлечение вампирами, я возвращаюсь к озеру. Подозреваю, что уже знаю ответ, но все равно должен спросить.

— Сирены, они живут там?