Рассвет Тьмы

С того дня меня выносили гулять ежедневно. На тренировочной площадке я иногда видел тренирующихся солдат, а, однажды, даже застал тренирующихся женщин. Наконец-то я разобрался в назначении странного оружия на поясе. Это оказалась составная плеть. Она состояла из очень острых пластин, похожих, по форме, на наконечники стрел. Плеть была не только оружием средней дистанции, но также и дальнего боя. В этом варианте использования, во время хлесткого удара последнее звено отсоединялось магически и силой инерции устремлялось в направлении цели. Строй высоких, пропорционально-мускулистых, беловолосых, женщин-воинов затянутых в черные кожанные доспехи, закрывающие все тело (даже на лицах были черные маски с узкими и длинными глазными щелями), впечатлял. Я начал их называть «жрицы». Командовала ими неуловимо знакомая черноволосая жрица в белой маске с черными знаками. Очевидно, это была одна из моих сестер. Командирша прошлась вдоль строя туда-сюда, зычно пролаяла какую-то команду (жрицы слитным движением построились в две колонны) и, продолжая что-то лаять, во главе отряда покинула дворик-плац. Мда уж. По быстрей бы стать взрослым — я тоже хочу на задание, и чтоб кровищи по колено.

Пытаюсь спать днем до прогулки, а ночью, когда никто за мной не следит и не отвлекает, работаю над однажды виденным заклинанием. Хотя это нельзя назвать словом «работа». Заклинание я назвал — Исцеление. Когда его колдовала охранница, из ее пальцев, буквально, вырвались ярко-зеленые жгуты, напоминающие ионизированный газ. Повисев пару мгновений, этот клубок перепутанной светящейся проволоки почти сразу собрался в нечто вроде такой же ярко-зеленой светящейся паутины, упал на мать и сразу впитался в кожу. Вопрос только один. Как охранница вызвала свою силу? Однажды, мне удалось пальцами дотянуться до светящихся веток над кроваткой, но я ничего не почувствовал. Наверное, и не должен был. Так прошло еще два месяца.

После долгих раздумий я решил, что если я вижу магические конструкты наиболее хорошо только максимально расслабившись, то и силу внутри себя я должен почувствовать тогда же.

Моя жизнь между тем шла своим чередом. Черная служанка, посоветовавшись (именно посоветовавшись, а не получив приказ) с Матерью, научила меня пользоваться местным аналогом унитаза. Чему я был одновременно рад и огорчен. Огорчен тем, что у меня забрали единственную одежду — мой родной подгузник, оставив меня в чем мать родила. Вдобавок, меня перевели из, ставших родными, яслей в отдельные покои. Они тогда показались мне огромными и состояли из: небольшой гостинки, спальни и санузла с большой ванной. Комната мне тогда показалась хоромами, а кровать — футбольным полем. Служанка также научила меня пользоваться ванной. Принцип краников был похож на родной, но смесителя не было. Один краник включал ледяную воду, а дугой — кипяток. Естественно душа при такой системе не существовало. Странно, смеситель же вроде простая вещь. Впрочем, все гениальное — просто…

Служанка на ночь оставалась спать в гостинке на узком диване. И когда мне было ночами одиноко, я подлазил ей под бок, прижимаясь к ее теплому обнаженному телу. Кстати, строение тела у темных было такое же как мое. Отличались они только цветом кожи ну и лицом с ушами. Проснувшись утром, она меня относила на мою кровать и укрывала.

Поразмыслив и понаблюдав за окружающими, я понял, что черные по-собачьи преданны моей семье. Если серые могли даже спорить с матерью, то черные безропотно выполняли ЛЮБОЙ приказ или ее решение.

Однажды сбившись, я перестал считать дни. Толку то. Когда-нибудь же мне скажут мой возраст?

Примерно через четыре месяца однообразной жизни в своих покоях у меня наконец-то получилось нащупать свою силу. Это случилось, когда я засыпал под боком служанки. Погружаясь во тьму, которая мне заменяла сон, я просто ее ощутил. Как будто я начал ощущать контуры меча сквозь туманную пелену. Но я не успел осознать этого и заснул.

Тем горше было настроение утром. Но из этого я сделал два вывода — сила у меня есть и, возможно, с тренировками и возрастом она станет доступной.

Шли недели. Ощущение силы повторялось все чаще, пока я не стал ощущать ее постоянно перед сном. Видение силовых линий теперь было со мной постоянно и не прерывалось, даже когда я активно двигался. Мать я видел все реже.