Рассвет - твой враг: Ребилд

Какое-то время, он стоял молча, а потом спросил. — Что с Мишкой?

— Нет его больше. Ответил за свои слова.

— Знаешь, ему повезло. Он сошел с ума. Думал, что увиденные в тот краткий миг осколки и есть истина. Его мне не жаль. Жаль тех, кто остался в своем уме и до конца понимал, как мало он еще знает об окружающем мире. — еще одна долгая пауза. — Здесь красиво. Что это за место?

— Без понятия. В этом мире живут мои знакомые. Они дали мне возможность приходить и уходить, когда захочу.

— Все такое мирное. Будто сама природа устала от конфликтов. Хотел бы я провести здесь чуть больше времени. Хотя, может быть, я и не заслуживаю такой прекрасной могилы.

— Вас что-то тянет на философию. — хмыкнул я.

— Кто бы говорил! Такую речь толкнул. На моем месте, ты бы уже писал стихи, Артур.

— Поэт из меня так себе. Слушайте, вы ведь не так уж сильно изменились под влиянием Старых. — на меня снизошло озарение. — По крайней мере, не так сильно, как Кузьминский.

— Думаю, я теперь самый обычный человек. Вся моя сила была, так сказать, взята в кредит. Теперь и кредитора нет.

— Что ж. Возможно, у вас еще будет шанс насладиться природой. — я похлопал старика по плечу. — Прощайте, Юрий Романович.

— Подожди, Артур. Есть у меня к тебе еще пара просьб.

— В смысле? Того, что я буду сторожить неведомое вам мало? — вот наглый старый козодой!

— Это мелочи. Но хотелось бы, чтобы ты прислушался. Во-первых, извинись перед Викой за меня.

— Вот она точно слушать не будет. — еще и на меня начнет орать.

— Ты сможешь ее убедить. — улыбнулся старик. — Она хорошая девушка. И ей повезло тебя встретить.

— А это что должно значить?

— Не важно. Есть еще кое-что. Если мой сын пережил эту заварушку, пригляди и за ним, хорошо?

— Вы ведь понимаете, что ваш сын теперь тридцатилетний карлик-вампир-некромант?

— Никто больше не станет засирать ему мозги всякой дрянью. А тридцать лет — не тот возраст, в котором человек еще не способен измениться и пересмотреть свои жизненные приоритеты.

Сомнительное заявление. Но даже если Рома не прикончил Кобальта, он теперь точно проблема генма. Не моя.

— Постараюсь выяснить, что с ним произошло. — пообещал я. На этом мы и разошлись.

Дойдя до песчаной косы, я обернулся и увидел, как Мейер полыхает, но уже другим пламенем. В моем мире, оно делало из людей генма, а здесь означало всего лишь конец одного пути, и начало другого.

Там, где только что стоял старик в дорогом костюме, теперь куталась в традиционный местный халат рыжая веснушчатая девчонка. Она явно не понимала, что только что произошло. Огонь полностью стер прошлое.

— Если заблудилась, — окликнул ее я. — Иди за мной. Я тоже направляюсь в деревню.

…

Я не хотел подвергать Настю опасности, от того и не взял с собой. Если бы покойный Кузьминский не послал за ней своих миньонов, так бы и сидела дома.

Мы бы прекрасно справились и без ее способности. Но под влиянием гравитации, портал сработал на все сто процентов. Так что, товарищ сам виноват. И карма его тут же наказала.

Жаль только Настя этого не понимает.

Прежде чем вернуться на Землю через портал на базе наемников, она отвесила мне звонкую оплеуху. И обозвала редкостной сволочью. Дескать, я все так запутал, что она чуть не померла. А это только на половину правда!

Разберусь с ней позже. Сейчас, я должен был вернуть Альфию в больницу. Вряд ли там били тревогу. Мы все же чудом управились до шести утра. Хорошо, что она вообще смогла покинуть Паутину. С моей стороны было крайне безответственно создавать воронку рядом с ней. Но по-другому никак.

Тэн сказал, что смертная девушка не успела впитать атму: ничего не прокачивала и даже не полностью перестроилась для жизни в Амаравати. Он дал ей какую-то таблетку и заверил — беглянкой Альфия не станет. Но если симптомы все же проявятся, придется обратиться к специалистам.

— Держи. — я протянул ей белую полоску.

— Что это? — смутилась Альфия.

— Волшебный пластырь. Выпросил у наблюдателя. Гарантированно стирает до полугода воспоминаний. Клеишь на лоб и ждешь. Одна минута — один месяц. Потом сдираешь и все, как корова языком слизнула. Не забудь оставить себе записку, или что-то такое.

— Интересно. — она покрутила полоску в руках. — Знаешь, я тут подумала. Если больше не нужно волноваться о сектантах, может, мне и не стоит забывать.

— Ты вроде сказала, что это невыносимая травма.

— Так и есть. Но вот в чем фишка. Когда я лежала на полу и отхаркивала плесень, до меня дошло: а Кузьминский то прав!

Я аж вздрогнул. — В чем же это?

— В том, что я слабая чуня, которая позволила каким-то сволочам легко манипулировать собой. Просто, я сейчас еле на ногах стою, и сложно объяснить… Но, если я забуду, то останусь такой же. А сволочи никуда не денутся, в том числе и паранормальные.

Молния в безлунную ночь. Если видел осколки, то уже никуда не денешься.

— Решать тебе. Пластырь я оставлю, на случай если передумаешь.

— Спасибо, Ким. — она улыбнулась. Вроде как по-настоящему, но у меня все равно кровь застыла в жилах. — И спасибо, что разобрался с ними. Мы ведь, вроде как, спасли мир.