Рассвет Узумаки

  Неджи перемещался по периметру своего судна и методично сбивал Джукеном лезущих на борт пиратов, решивших убраться из этого дурдома на новом средстве передвижения. Иногда он включал бъякуган, контролируя занимающуюся тем же самым Хинату. На его губах играла легкая улыбка - химе клана хорошо усвоила его уроки...

  Над всем этим возвышался Шин, философски созерцающий близкий берег и сплошную массу бандитов, выбирающихся из воды и немедленно задающих стрекача к недалекому лесу. Стоящая рядом Таюя расслышала очень тихое 'Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, все - суета сует и томление духа!' и непроизвольно дернулась, будто ее кто-то куда-то позвал...

  Спустя несколько минут все было кончено. Тяжело дышащие, скорее от накала эмоций, чем от усталости, шиноби снова собрались у рулевого помоста на своем корабле.

   - Видали, как мы их! С одного удара корабль потопили! Мы круты, да, Акамару?!

   - Вынужден согласиться с тобою я - техники свои на целях столь больших ни разу не применял до сего. Познавательно это было весьма!

   - Команда восемь, команда Гая, миссия выполнена! Замечания получите по возвращении в Деревню! Шин-сан, вы довольны результатом?

   - А?.. Что?.. Ах, да. Конечно. Все будет хорошо... когда-нибудь...

  Все примолкли, обдумывая прозвучавшие слова, и в установившейся тишине удивительно отчетливо прозвучал голос красноволосой:

   - Вот ведь... А я боялась, что у нас ничего не происходит... Теперь мне будет что рассказать Айдо, когда он вернется. Ему придется слушать меня очень долго...

  У Тен-тен и Хинаты в груди одновременно запылал прежде неощутимый огонек. Для одной из них подобное ощущение до сегодняшнего дня не было знакомо, а вторая была ошеломлена новыми оттенками, которыми заиграло почти забытое за полтора года чувство. Оно стало более рельефным, более глубоким и более... взрослым...

  Тен-тен нахмурилась, Хината уронила взгляд на доски палубы, Таюя, заметив все это, попыталась прищуриться так же, как это получалось у Митараши-сан... И совершенно независимо друг от друга в головы девушек пришла одна на всех мысль: 'Так вот ты какая - Настоящая Ревность!'

  Глава 16

  Я сидел в шезлонге под раскидистой пальмой и сквозь солнечные очки щурился на двойную звезду, исполнявшую тут роль дневного светила. Рядом на обшарпанном пластиковом столике из уличной кафешки на пересечении Международной и Энгельса исходило жаром блюдо, с горкой заполненное мясом. Тонкие струйки ароматного перегретого пара, будто торопясь и отталкивая друг друга, забирались в ноздри, вызывая слюноотделение и подготавливая язык и нёбо к моменту, когда во рту наконец окажется источник этого головокружительного запаха... В это миг зубы, прокусив верхнюю, стеклянисто хрустящую корочку, наконец выпустят на свободу буйство вкуса и аромата, перенапрягая рецепторы попытками разобраться в своих оттенках. Чего больше в этой капле сока, упавшей на язык - специй? Или же мастерства и умения повара?.. А кость? Только ли она - не особенно съедобная часть аппетитного кусочка? Или фундамент, который с честью держит небоскреб непередаваемых ощущений от по-настоящему качественно приготовленных свиных ребрышек на гриле?..

  Рука будто сама по себе протянулась к столику, но внезапно замерла, кончиками пальцев ощутив холодные капли. Рядом с блюдом плакала прозрачными слезами конденсата, стремясь уравняться температурой с окружающей средой, стеклянная кружка с пивом...

  О, этот темный лагер!.. Черный, как мрачная бездна греха, 'Шварцбир'!.. Будучи пролитым на дубовую лавку, ты сливаешь в крепких, неразлучных объятиях с этой лавкой крепкие зады баварских крестьян и их не менее крепкие рожи - за то, что посмели тебя пролить в место, иное чем страждущая глотка!.. О, как далеко до тебя всем тем перекарамеленным суррогатам, что осмеливаются выбираться из потаенных глубин порошковых заводов! Оскверняющими имя твое и твоего светлого брата-близнеца, похожего на сгусток янтаря, будто отдающий сохраненное тепло солнца окружающему промозглому октябрьскому вечеру, но при этом нежно ласкающему приятной прохладой!.. Как трудно тебя встретить и легко потерять! Хоть раз ощутив этот горький и парадоксально сладкий, как жизнь ради самой жизни, вкус, больше невозможно жить по-старому, но что будет дальше - зависит только от тебя...

  Секунды, замершие вокруг в почтительном внимании, вновь отправил в бесконечный невозвратный бег глухой стук. С пальмы на стол упал очередной банан, издевательски бликнув ярко-желтым боком с маленькой красно-синей наклейкой 'Salsa Banana Ecuador'...

  Я вздохнул, обгрыз очередное ребрышко и запустил костью в сторону красных глаз, беззвучно таращившихся на меня из недалеких кустов. Как и всегда, глаза озадаченно моргнули, но больше ничего не произошло.

   - Эх ты, Лихо Одноглазое... Хотя прости, глаза два... Но это пока! Вот разозлишь меня, поднатужусь и сделаю тебя великим полководцем Российской Империи, проигравшем все сражения, но выигравшем войну! Ну чего ты все время в кустах сидишь, съел не то что-то? Вышел бы, посидели, поговорили под пивко... Больше ведь не с кем...