Рассвет в 2250 году

Но тело отказывалось признавать это: оно поднималось и брело дальше. Ручей вывел его на широкую равнину; где высокая желтая трава опутывала ноги, и бесчисленные существа убегали с его дороги. Потом ручей слился с широкой рекой, из которой торчали верхушки растрескавшихся скал.

У воды начали подниматься утесы. Он карабкался, падал, скользил. Он уже потерял представление о времени. Пока он не решался оставить воду — слишком важный источник для поддержания жизни.

Он лежал, вытянувшись на скале у воды, и пытался поймать одно из живущих в воде существ. И вдруг закричал. Кто-то коснулся его мозга. Он руками зажал рот, чтобы удержаться от вторичного зова.

Но тот пришел. Картр не мог избежать чужого присутствия, оно вливалось в его мозг, задавало вопросы, требовало… Кумми! Неужели Кумми снова пытается захватить его, использовать…

Картр скатился со скалы, разорвав кожу на руке, и побежал прочь. Прочь! Подальше от Кумми… Подальше!

Но тот мозг следовал за ним, спастись от контакта было невозможно. Он нашел узкое ущелье, отходящее от воды, заросшее колючим кустарником, занесенное паводковым мусором. Не обращая внимания на царапины, он втиснулся в расщелину.

Расщелина кончалась небольшой пещерой под нависшим утесом, и Картр заполз туда — ребенок, спасающийся от чудовища из темноты. Свернулся, зажав голову руками, стараясь ни о чем не думать, воздвигнуть барьер, через который не сможет прорваться охотник.

Вначале он слышал только отчаянное биение собственного сердца, потом послышался другой звук — свист воздуха, рассекаемого вездеходом. Контактирующий мозг приближался. Картр не мог объяснить, что так его испугало. Наверное, воспоминание о том, как власть другого заставила его убивать своих. То, что Кумми сделал однажды, он может повторить.

И этот страх был верным союзником врага. Страх ослаблял контроль. Страх…

Зажав лицо руками, чувствуя во рту вкус земли, Картр пытался подавить страх.

Он слышал крик, треск кустов. Кумми приближался к ущелью!

Рейнджер с рычанием выглянул из пещеры. В руке он сжимал обломок камня. Его выслеживают, как зверя, но этот зверь будет сражаться! И арктурианин не ожидает физического нападения, он верит, что его добыча беспомощно ждет прихода хозяина.

Картр занял выгодную позицию, опершись спиной о скалу.

Хорошее оружие, — подумал он, взвешивая камень в руке. — Подходящего размера и веса. И держать удобно…

— Картр!

Звук, который он издал в ответ на этот призыв, был криком животного, увидевшего приманку. Его имя! Кумми осмелился использовать его имя! И арктурианин даже подал голос. Хитрый дьявол! Иллюзии — как хорошо его искусный мозг умеет создавать их.

Две фигуры появились перед ним. Камень выпал из его пальцев.

Неужели Кумми контролирует и его зрение? Неужели арктурианин может заставить его видеть по-своему?

— Картр!

Он снова потянулся за камнем. Бежать… Но куда?

— Кумми?…

Он почти хотел верить, что это хитрость арктурианина, что на самом деле он видит не две — приближающиеся к нему фигуры, этих улыбающихся людей в рейнджерских костюмах.

— Картр! Наконец-то мы тебя нашли!

Они нашли его. Почему же не стреляют? Чего ждут?

— Стреляйте!

Он думал, что выкрикнул это, но лица их не менялись, они продолжали приближаться. И он знал, что если они коснутся его, он этого не перенесет.

— Картр! — сказал другой голос с конца ущелья.

Он дернулся от этого звука, как будто силовое лезвие распластало его тело.

Третья фигура в форме рейнджера пробивалась сквозь заросли. И при виде этого лица сержант дико закричал. Что-то взорвалось в мозгу Картра, и он полетел во тьму, в гостеприимную безопасную тьму, где мертвые не ходят и дружески не улыбаются. Он с благодарностью погрузился во тьму.

— Картр!

Мертвый звал его, но во тьме безопасно, и, если он не ответит, никто не вытащит его оттуда навстречу безумию.

— Что с ним случилось? — спросил кто-то.

Он лежал во тьме тихо и неподвижно.

— …Установим. Надо отвезти его в лагерь. Послушайте, Смит, обязательно привяжите его к сиденью, иначе он может перевалиться через край…

— Картр!

Его трясли, ощупывали, но он с огромным усилием сжимал губы, заставляя лежать себя вяло и тяжело. И наконец упорство защитило его. Его оставили лежать в безопасной тьме.

Он ощутил тепло, успокаивающее тепло. Он лежал неподвижно, как и при первом пробуждении, и чувствовал, как оживает его тело. Его трогали, прикасались руками к полузажившим ранам, оставляя ощущение свежей прохлады в охраняющей его тьме.

— Ты считаешь, что он не в себе?

Слова звучали в темноте. У него не было желания видеть, кто их произносит.

— Нет. Тут что-то другое. Мы можем лишь догадываться, что с ним сделал этот дьявол, когда мы нашли его? С мозгом, своим или чужим, можно проделать все, что угодно, если ты сенситив. В некоторых отношениях мы гораздо уязвимее, чем вы, не пытающиеся выйти за человеческие границы..

— Где Кумми? Хотел бы я..

В голосе звучало холодное смертоносное обещание. Картр был вполне согласен. И эта эмоция вытолкнула его из безопасной тьмы.

— Мы все хотим этого. И добьемся рано или поздно.