Рассвет в ночи

Первым душ принимал Он, как более значительно пострадавшая персона, а Светлана пока кормила Усатую и доставала из привезенной Им в пятницу сумки свой домашний халат. Старательно смыв с себя ил и песок, прополоскав набравшие грязи волосы и тщательно побрившись, Он обернул вокруг бедер банное полотенце и уступил место под душем порядком заждавшейся уже Светлане. В то время когда девочка мылась, Он поковырялся в дисках, выбрав более или менее мягкую музыку, и расстелил кровать - у них уже вошло в привычку перед сном валяться на постели и болтать под тихие мелодии. Заприметив возле кровати тапочки Светланы, Он подхватил их двумя пальцами и понес к ванной. Постучался, но из-за плеска воды девочка, конечно же, не расслышала. Рука сама собой легла на ручку двери и чуть повернула, замерла - дверь была не защелкнута. "Какое необдуманное доверие!" - усмехнулся Он, отпуская ручку, но замок уже был открыт, и дверь сквозняком выдавило наружу, открывая Его глазам стоящую под струями душа Светлану.

Он честно хотел, но совершенно не мог отвести глаз от плавных изгибов её тела, от собранных в неаккуратную букольку волос, тонкими прядками налипших на изящную шею, от плавно спускающихся вниз по телу рук. Ручейки воды, причудливо извиваясь, скользили по подвижной спине, стекали по бедрам на стройные ноги, обвивали плечи и оглаживали живот. Нестерпимо захотелось оказаться на их месте, обратиться в водяные струи, обволокшие Светлану теплым покрывалом, ручейками струиться по её спине и груди, каплями запутаться в черных волосах, паром окутать весь её стан, коснуться покрасневших щек, проникнуть в приоткрытые губы. Сладко заныло в животе, глаза заволокло дымкой, а в горле встал колючий комок, отчего Он неловко кашлянул, и девочка порывисто обернулась на звук. Губы дрогнули, не зная, что им сделать - раскрыться во вскрике или растянуться в улыбке. Но руки точно поняли желания хозяйки - в Него полетела намыленная мочалка и возмущенное фырканье. Ловко отскочив за угол, Он откинулся спиной на стену, возводя горящий взгляд в темный потолок и вытягивая в проем руку с висящими на пальцах тапочками, засмеялся разобижено:

─ Я тебе тапочки принес, а ты!

Резко смолкло шуршание воды, лязгнули металлические кольца, удерживающие душевую занавеску. Он закрыл глаза, мысленно представив, как Светлана, одной рукой держась за стену, аккуратно переступает через край ванны и снимает с крючка свежее полотенце - такое же пушистое и синее, как то, что обернуто вокруг Его бедер. То, что урчало и поскуливало в животе, теперь стало медленно расползаться по всему телу - вверх по груди, откуда удобно было дотянуться и сжать когтистой лапой горло, и вниз по ногам, наливая их томной тяжестью. Вытянутой руки коснулись мокрые пальцы - Светлана взяла тапочки и выглянула из дверей, запахивая на груди халат, шагнула к Нему, размазанному по стене.

─ Спасибо... - Горячие губы тронули Его подбородок, кожи коснулось сперва дыхание, а затем кончик языка.

Руки её, чуть дрогнув, медленно потекли по рельефным мышцам груди на пресс, пальцы сжали складку полотенца. Он уже совершенно не контролировал свое сознание, да и тело вырвалось из упряжи разума. Судорожно выдохнув, Он впился в Светлану губами, притягивая её так тесно, что она даже пискнула - то ли от испуга, то ли от желания. Одно быстрое движение, и к стене была прижата уже она, а руки Его нагло стягивали с опущенных плеч промокшую ткань халата.

─ Света... - Выдохнул Он ей в губы, ощутив, как ловкие пальчики скользнули под полотенце, торопливо распуская мягкий узел. - Я ведь не устою...

Ответом был только затуманенный взор серых глаз, да жадный поцелуй, да соскользнувшее на пол полотенце.

Глава 48.

Ее тайные звери

Полотенце было сорвано, халат скользил по ногам, мягко опадая на пол мраморно-белым облаком, а Она задыхалась от нехватки его поцелуев на своих губах. И чертила, чертила, чертила странные узоры кончиком языка по его коже. Секунда - Она уже за ухом, секунда - Она мягко касается его шеи, секунда - Она ловит с его губ тихий стон. Переплетаясь и скользя в странном танце, когда нет в мире никого, кроме них, когда весь свет отражается в расширенных зрачках, когда касание говорит больше тысячи слов, когда... Они кружились, отступали, снова встречались, и Она то яростно приникала к Константину, заставляя его прижаться спиной к стене, то сама прислонялась к холодной поверхности, которая никак не охлаждала Ее горячих порывов.