Рассветы без меня (СИ)

Он отпаивал меня какой-то гадостью из серебристой фляжки, как оказалось позже, за неимением успокоительного, пришлось влить в меня коньяк. Он подействовал, и когда я перестала всхлипывать, мы двинулись в путь. На этот раз никто из нас больше не заводил разговоров. А я начала понимать, что значили ухмылки Алекса.

Кто поверит мне, девушке, которая по словам «Крутых» была в плену у Тимура и его «команды», которую накачали «наркотой», любой анализ это подтвердит. К тому же, как выяснилось, о моём похищении правоохранительным органам ничего не известно. Отец получил чёткие указания, не поднимать шум, если хочет увидеть меня живой. И выставили это так, что в плен я попала к Дадиеву. По словам Артёма, «Крутым» удалось выйти на Тимура, и тот потребовал какие-то документы (Тём, правда не знал какие, зато я хорошо понимала, о чём идёт речь), которых у отца не оказалось (и эта причина мне тоже была известна). Впору бы впасть в панику, но вдруг Артёму позвонил сам Алекс, и сообщил, что вскоре доставит меня в указанное место. Отец узнав об этом, сразу же предложил «Крутым» всё, что они не пожелают. Но те лишь отмахнулись, изображая добрых самаритян, вот обнимемся, расцелуемся, тогда и поговорим. Будто они переживали за дочь своего «дорогого друга», как за свою.

Вспоминая, какую расправу мне обещал Алекс ещё до решения мня отпустить, я засомневалась в их нежных чувствах к моей персоне. Но, как видно, Артёму мои мысли не интересны. Одна надежда на отца, но, боюсь, и тот, воспримет всё по-своему. К тому же выглядит всё довольно правдоподобно, учитывая роль Ника во всём этом. По спине пробежал холодок. Очень на руку сыграл факт, что я ничего отцу про Ника не рассказывала. И теперь то, что я его буду пытаться выгородить, тоже сыграет против меня. Да и смысл во всём этом? Ника больше нет. У меня не получалось не думать об этом. Я сдерживала вновь нахлынувшие эмоции и потянулась за фляжкой. Тём молча наблюдал, как я морщусь, глотая терпкую жидкость, но фляжку не забирал. Я не успела понять, как мы доехали до дома. Смутно помню встречу с родителями. Мамины слёзы и её нежные объятия. Папа немного дольше не отпускал меня из рук, наконец, заметив, что на ногах я стою с трудом, и обратился с вопросами к Артёму. Тот объяснил, что пришлось применять «успокаивающий коньяк», и с расспросами от меня отстали, уложив спать в комнате. Я ещё какое-то время различала отголоски, доносящиеся с первого этажа, видимо родители и Артём что-то обсуждали, а затем я провалилась в сон. Меня окутала темнота, и на мою радость, даже мысли на время меня покинули. В ту ночь мне абсолютно ничего не снилось.

***

Открыв глаза утром, оказалось, что уже полдень, по крайней мере, стрелка настенных часов приближалась к двенадцати, а не верить ей причин не было. Голова гудела, а тело ломило от боли. Я долго всматривалась в занавески на окнах своей родной комнаты, пока не почувствовала рядом какое-то движение. Тут же подскочила на кровати, и обнаружила рядом Тёма. Он был в рубашке и джинсах, а я вздохнула. Достаточно мне уже постельных приключений, о которых я ничего не помню. Артём, глядя на меня почему-то улыбался широкой улыбкой, но заметив мой хмурый взгляд, немного поник:

— Детка, плохой сон? Вчера пришлось напоить тебя коньяком и уложить спать, — то, почему меня пришлось успокаивать, на удивление, хорошо помнила. От этого была совершенно паршиво. А ещё хуже было, потому что понимала. Всё, что случилось — произошло на самом деле.

— Я бы предпочла, чтобы это и оказалось просто ночным кошмаром, — произнесла я тихо, но Тём услышал.

— Хорошо, что всё так закончилось. Больше тебе ничто и никто не угрожает. Я рядом, ни за что больше не выпущу одну. Твои родители уехали. Отец по делам, мама по магазинам. Кажется, она собирается устроить пир по случаю твоего возвращения. Ты вчера отказалась от еды и вообще, неизвестно, когда последний раз ела и…

— Глупостей не говори, — прервала я его. — Сам говоришь, мне ничего не угрожает, так зачем меня так опекать теперь. И закончилось всё не так уж и хорошо, если вообще закончилось, — пробурчала недовольно я последнюю фразу, а Артём, наконец-то, убрал с лица эту неуместную улыбку.

— Что произошло, Мия? — голубые глаза устремлены прямо на меня. Он будто заглядывал в мои мысли, странно только, что не понимал ничего. Или не хотел понимать. — Это же я, детка. Артём. Я рядом и очень люблю тебя. А этот кошмар позади, — он взял меня за руку и приблизился к моим губам, но я не смогла. Убрала свою руку и обняла себя за плечи, немного отстранившись.

— Артём, не надо…

— Знаю, тебе пришлось там несладко. А я не мог тебя защитить… Но Алекс заверил, что они расправились с Тимуром и… и с Ником. Их больше нет…

— Не говори так, — я зажмурилась и покачала головой. Ника нет. Я не хочу в это верить. Я не хочу это слышать. Не хочу знать! — Ник спас меня, понимаешь? — я подняла взгляд на Артёма. — Ник меня спас.