Рассветы без меня

Но как же я ошибалась. Потому, что то, как разрывалось на куски моё сердце сейчас, не сравнимо с самой острой болью, которая была до. И винить остаётся только себя; от этого сжимается всё внутри, а пульс буквально останавливается. Нет. Это не Ник был не способен на чувства. Это я. Я была эгоисткой. Создавала вокруг себя иллюзии. Выбирала то, что было удобно мне. Не хотела видеть реальность. Сама закрывала себе веки, чтобы не разрушить привычные устои, в которые уже с трудом верила, но продолжала упрямо надеяться непонятно на что. А единственный человек, пытающийся открыть мне глаза на мою настоящую жизнь, поплатился за это своей. Благодаря Нику я жива. Я вновь вспомнила то, что произошло совсем недавно. Словно услышала вновь те выстрелы, тот внезапный ужас и последовавший за этим свой собственный крик со стороны. Я зажмурилась и закрыла уши руками, стараясь избавиться от наваждения, но это не помогло.

Алекс сидел за рулём и всю дорогу поглядывал, ухмыляясь. Я же игнорировала любые его попытки заговорить со мной. Тоже мне — «Крутые». Ничего они не крутые. Слабаки. Без разбора избавляются от тех, кого считают сильными. Неугодными. Боятся, что те помешают их планам. Они не хитрые, а просто трусы.

— Не думай, что он такой герой, — прозвучал в тишине низкий голос Алекса, когда мы уже вывернули на трассу. — Я ошибся, крошка. Это он тебе запудрил мозги, а не ты ему. Твой Ник, правда, гений. И это был единственный выход. А мы всего лишь исполним то, что он хотел сделать сам, и всего. Его нельзя было оставлять в живых. Впрочем, скоро всё узнаешь. И радуйся, что наши методы всё же менее болезненны, чем те, которым обучал своих людей этот извращенец и садист Дадиев. А Ник был лучшим из его команды. И именно был, — Алекс снова ухмыльнулся, выделив последнее слово особой интонацией, а я не выдержала.

— Радоваться? Вы убили его? Так почему я жива? Пытаетесь выглядеть благородными? Держать слово? Он в обмен на мою жизнь что-то вам сообщил? И в каком месте вы крутые? Самые обычные мерзавцы! — я была зла на него, на всех его людей и его отца. Давай, Алекс, пристрели меня прямо здесь! Слышала о ваших расправах. Мы одни, вокруг ни души, я исчезну бесследно, также, как и остальные ваши жертвы, официально пропавшие без вести. Но Крут в ответ ничего не сделал. Он одарил меня молчаливым взглядом и, игнорируя мои высказывания, чуть улыбнувшись, покачал головой.

— Крошка, ты хоть понимаешь, кого покрывала? Этот парень долгое время крупные суммы у нас из-под носа уводил в казну банды Тимура. Да и кто мог подумать на простого с виду парня, что он такие дела проворачивает. Кто ж знал, что стрелять он научился раньше, чем познал противоположный пол. Хотя и такое умение, как затаскивать в постель наивных дурочек, постепенно освоил, — Алекс ухмыльнулся, а затем покачал головой. — Врать нехорошо, Мия. Тем более когда дело касается нас. Как думаешь, мы прощаем тех, кто нам дорогу переходит? Пошли бы мы на поводу у этого проходимца, если бы он пожелал что-то рассказать лишь в обмен на твою жизнь?

Алекс внезапно перевёл взгляд с трассы на меня. Он прищурил свои светлые глаза, ожидая, что до меня, наконец-то, дойдут его намёки. Но вместо озарения у меня по спине пробежал холод. Не совсем понимала, к чему клонит Крут, хотя кое-что ясно определённо. Я не должна была выбраться от них в целости и сохранности. Что же произошло, чёрт возьми, между «Крутыми» и Ником, когда меня благополучно выпроводили прочь? И почему я всё-таки выбралась? Алекс, видимо, увидел перемены на моём лице и вновь заговорил:

— Поверь, громких слов, «отпустите её, и тогда я вам всё расскажу», не было. Мне жаль тебя расстраивать, но ты, действительно, для него ничего не значила, крошка. Так что смело выбрасывай из головы этого Ника. К тому же тебя уже ждёт твой блондин.

— Артём… — сорвалось с моих губ и, наконец-то, до меня дошло, что я возвращаюсь. И что совсем скоро на меня будут смотреть пронзительные голубые глаза в надежде на взаимность. Которой нет. И пора это признать.

— Он самый. Мы с ним уже связались, так что сотри скорбь с лица и готовься изображать счастливую девушку.

Не успела толком понять, что означали его слова, как вдруг он резко затормозил, и съехав с трассы мы остановились. Теперь причина внезапной остановки становилась ясна. Прямо перед нами, против движения, стояла «тойота» Артёма. Он выбежал нам навстречу и поднял руки вверх, показывая, что у него нет оружия. В свете фар, я видела лишь очертания его фигуры. Почему-то, у меня не возникло желания тут же броситься ему навстречу, хотя, как я поняла, это не возбранялось. Алекс быстро вышел из машины, я же не могла и пошевелиться. Ноги не слушались, как впрочем и всё остальное тело, поэтому сейчас просто сидела, уставившись на яркий свет фар, словно парализованная действительностью, и не двигалась. Тогда Крут обошёл джип и, открыв мою дверь, с видом самого любезного в мире джентльмена предложил руку: