Рассветы без меня

— А помнишь ли ты основное условие, с которым я, по доброте душевной, согласился дать время твоей недалёкой подружке, чтобы документы, наконец, оказались у нас? Её нужно было запрятать подальше без телефона и связи… А как убедительны были твои аргументы, что так она на тебя быстрее клюнет и сама расколется, если ей что-то известно. И заодно отца можно шантажом взять. Намного позже я понял, почему ты определил её не туда, куда мы договаривались, а поселил в отель. Да ещё и город выбрал свой родной, где каждый закоулок знаешь. Прикрылся, будто в фирме срочные дела возникли. А сам осторожность проявил. Удивил, конечно. Но и тогда сумел меня обвести вокруг пальца, будто у тебя всё под контролем. А у самого крышу напрочь снесло. Только я-то хорошо знаю, что этот твой порыв будет недолгим. Чувства — не для тебя. Жаль, очень жаль, что ты тогда вдруг возомнил иное. И лишь моя Лерочка свою работу выполнила мастерски, — он остановил свой монолог, и пока я приходила в себя от очередных известий, он добавил, указав кивком головы на меня: — Хорошо, что эта дура ей позвонила, и мы смогли определить ваше местонахождение. Ох, ну только вид не делай, что удивилась. Уже ведь знаешь, кому предана была твоя подруга, — он показал жестом, рисуя в воздухе обеими руками «кавычки» и с надменным видом продолжил: — И это точно не ты. Её любовь ко мне меня умиляет. Представляешь, валяется в больнице, одной ногой на том свете, и всё равно признаётся мне в чувствах. Такое зрелище потрясающее. Она понимает, что я могу одним движением лишить её жизни, а в глазах щенячья благодарность. Кстати, — он взглянул на Никиту, — вряд ли ты отсюда выберешься, но если вдруг, то тебя ищет полиция. Третья девушка будто бы пострадала от твоих рук, на этот раз с огнестрельным… Да, Лера даст нужные показания. Иначе я уничтожу её. Она в курсе, как я умею. Я и в больнице немного над ней «поработал», — глаза Тимура горели нездоровым блеском. Этого сумасшедшего явно радует чужая боль, смотреть, как кто-то мучается, кажется, для него верх наслаждения. Ублюдок. Я представила Лерку, всю бледную, я помню её последний взгляд перед тем, как она закрыла глаза. Правду ли он сейчас говорил? Не важно. Важно, чтобы она выжила. И чтобы выжили мы.

— Моих парней подставил прошлым летом. Ты ведь смотрела новости, крошка? — обратился ко мне Тимур. Я не сразу поняла о чём он, но услышать продолжение так и не удалось.

По ту сторону двери послышались какие-то звуки и в двери начал проворачиваться ключ. Два оборота, дверь открылась, и в помещение вошли двое в сопровождении верных четверых охранников. Мужчина с сединой на висках, с большим подбородком и слишком маленькими для такого внушительных размеров лица глазами, посмотрел на нас и, встретившись со мной взглядом, слегка улыбнулся уголками губ. Но доброжелательности в этой улыбке не было вовсе, скорее наоборот. Алекс Крут вдруг немного прищурился и что-то сказал на ухо парню, рядом с ним. Тот тут же подошёл ко мне и, бесцеремонно вывернув мои руки за спину, начал заматывать их верёвкой.

— К чему такие меры? — поморщился с сединой на висках и закатил глаза. — Освободите барышне руки, — пробасил он приказным тоном, и мой охранник тут же исполнил приказ. Мужчина, которому так быстро подчинился охранник, игнорируя слова самого Алекса Крута, выглядел, действительно, воинственно, даже зловеще. И даже Дадиев, от имени которого у меня запросто сводило зубы, а волосы становились «дыбом», померк на его фоне.

— Но папа, — подал голос Алекс. — Эта милая леди не такая уж и беззащитная, как может показаться, — он стал серьёзным и потёр шею, видимо вспомнив сцену в роще. Значит, вот как… Оказывается перед нами стоит легенда местного криминального мира — сам Павел Крут! Радости, правда, от этого факта никакой. Неизвестно, что он с нами сделает, учитывая то, что он в сговоре с Тимуром. По крайней мере, связали или пытались связать только нас двоих. Тимур же, хоть и поник с приходом Павла, но держался по-хозяйски, и небрежно засунув руки в карманы, стоял чуть в стороне.

— Не говори глупостей. Здесь полно наших людей. Никуда не денется наша беглянка, а вот этого, — он показал на Ника, — держите на прицеле.

Я покосилась на него, но Никита лишь зло смотрел исподлобья на главаря известной группировки и молчал.

— Тимур, так ты говоришь, этот парень и есть твой главный осведомитель? В прошлом, разумеется. Интересно посмотреть на того, кого считали призраком. Ну, надо же. Меткий стрелок, не оставлявший свидетелей. Чётко выполняющие свои обязанности и никогда не ошибающийся. Которому удалось провести даже моих людей. Что же случилось, что ты оказался на нашей «скамье подсудимых»? Не думал, что мои ребята так быстро тебя отыщут.

— Эта подстилка что-то сделала с его мозгами, — мерзко рассмеялся Дадиев, но тут же замолчал. Удивительно, но былой смелости в глазах Тимура не наблюдалось. Он как-то сразу притих, не увидев поддержки со стороны «Крутых» и нервно дернул щекой.