Растяпа. Экспансия

– Ладно. Понял. Будем продавать. Двести тысяч – и нам пять процентов?

– Чем больше, тем лучше.

– И даже на этой сумме мы сможем заработать больше, если сыграем в четыре руки. Ведь я игрок по натуре, мне всегда хочется составлять схемы, которые приносят максимальную выгоду. Мы можем получить свою долю, работая информаторами Александра Палыча. Но можем её удвоить, продав информацию покупателю. Скажем, я нахожу желающего приобрести эту базу – предлагаю свои посреднические услуги, привожу его сюда. А ты выступаешь продавцом и гарантом того, что меня не кинут. Мы получаем с тобой проценты с обеих сторон. Двадцать тысяч делятся лучше пополам чем десять – согласись.

Сергей громко рассмеялся:

– Давай, Анатолий, твори. А я в таких делах профан.

– Я всегда утверждал и сейчас утверждаю, что в коммерческих договорах можно получить истинное удовольствие, если их грамотно составлять, – сказал и с отвращением подумал про себя, что циником стал несусветным – самодовольным и противным.

И настроение враз изменилось.

– Ты, небось, думаешь про меня, что я хитрый и ловкий делец, ничем кроме собственной выгоды не интересующийся. Нет, Серега, это не так. На самом деле я шахматист. Для меня каждая сделка – это партия, в которой я должен выиграть. Как это сделать? Где-то нажать, чем-то пожертвовать… И результат – это не количество заработанных денег, а чувство победы.

Ермилко слова мои, как видно, тронули.

– Давай, Анатолий, дерзай – я тебе верю.

– И я надеюсь на твою порядочность. Может статься, что покупатель меня все-таки кинет, но не будет же обманывать двоюродного брата Александр Павлович: раз обещал пять процентов от суммы – заплатит. И мы тогда поделим только то, что имеем.

– Заметано! Будет двадцать, делим двадцать, будет десять, делим десять – я своих слов не нарушаю.

Надежды на продажу базы ООО «Сантехлит» были бесцеремонно нарушены мною же. Еще в электричке по дороге в Челябинск мне пришла в голову новая мысль – а почему, собственно, Чернову? Да и вряд ли она ему нужна за сто километров от Челябинска! Базу можно использовать в совершенно ином направлении. Скажем, так – из карьера Увельского ЖБИ сюда самосвалами свозится щебень нужной фракции. Здесь он загружается на железно-дорожные платформы и – ту-ту – здравствуй, столица нашей Родины, принимай дары Урала! Какое прекрасное решение!

И я от вокзала пешком отправился в Управление Южноуральской железной дороги.

– Это отличная мысль, Анатолий! – выслушав меня, сказал Васильев. – Мы сейчас все обсудим и, может быть, сгоняем на твою базу.

Он вышел из кабинета и вскоре вернулся с молодым человеком. Геннадий Павлович представил его:

– Андрей тоже считает, что такая база себя оправдает.

– Вне всякого сомнения! – заявил молодой человек. – Я поговорю об этом со столичными партнерами – деньги будут на покупку.

– Ну, вот и отлично! – резюмировал Васильев. – Тогда по коням! Как говорится – куй железо, не отходя от кассы.

Мы вышли из кабинета Генерального директора ООО «Партнер» и здания Управления Южноуральской железной дороги, чтобы сесть в его машину, припаркованную под окном.

Несомненно – думал я – в открывающейся перспективе найдется ниша и для меня. Скажем, щебень на базу поставлять. Мне хотелось стать винтиком большого механизма, но винтиком самостоятельным. Интересно, а что мне поручит Васильев сам?

Предвкушая возможные предложения, в крутой иномарке и компании деловых людей возвращался в нашу Увелку. Настроение до того поднялось к концу пути, что, разматывая проволоку на калитке базы, вздохнул дурашливо:

– Ах, батюшки, прямо не знаю – пускать вас или не пускать. Мне кажется, вы сейчас восхититесь до сердечного приступа. Итак… королевство спящей красавицы!

Гости из Челябинска улыбнулись моей шутке. Наверное не стоит говорить с каким жадным вниманием они осмотрели все закоулки базы – просто следственная бригада на месте преступления. Все облазили и обнюхали…

– Ну, как? – я ждал похвалы своему предложению.

Васильев сказал патетически:

– Впечатление такое, как будто меня здесь опоили волшебным зельем.

Геннадий Павлович, подобно подавляющему большинству бывших партийных работников (старые привычки въедаются крепко) любил звук своего голоса, и, пока он разглагольствовал о перспективах затеваемой сделки, я пытался представить свое место в щебенчатом бизнесе.

А не готовый к словесным состязаниям Андрей скупо согласился.

– Кажется, мы оба выпили один напиток, потому что я тоже заворожен, – признался он.

Сама база, воздух, напоенный благоуханием зелени и тишина вызывали у Геннадия Павловича и Андрея душевный восторг.

– Это место поистине предназначено для наших целей, – сказал Васильев и похлопал ладонью по трухлявой опоре пакгауза. – Эту дребедень к черту снесем и поставим сюда погрузчик. А здесь будет складироваться щебень.

– Жаль тупичок короток, – посетовал Андрей. – Только три платформы и войдет.

– Однако три не одна, – заметил Васильев.

И молодой человек согласился. Очень его заинтересовали весы для грузовиков. Он их дважды обошел по периметру, попрыгал на зыбкой платформе, измерил шагами, потом рулеткой…