Растопи лед в моем сердце (СИ)

Эдвард

Ну куда Белла могла поехать? Вцепившись в волосы, я застыл посреди холла. В доме проверил все помещения – ее нигде не было. Надо ей позвонить! Молясь, чтобы она ответила, набрал номер. Полилась мелодия где-то совсем рядом – ринулся на звук. Твою мать! Телефон звонил из забытой сумочки…

Я с трудом соображал от отчаянья, трясущимися руками заводя «вольво». Что ей напела Виктория? Что-то про Ирину и каким я бываю мерзавцем? Ведь подружка Джеймса запросто могла все перевернуть с ног на голову… Нет, ну что за люди?! Ты выстраиваешь отношения с дорогим человеком осторожно, бережно, боишься лишний раз дыхнуть в ее сторону, но тут является какая-нибудь дрянь и все рушит одним махом!

Я взвыл, как раненый зверь. Автомобиль уже несся к Форксу – надо сначала проверить, вернулась ли она к себе домой. «Только бы с ней ничего не произошло», – лихорадочно шептали губы. Впереди справа вырос указатель развилки дорог. Какую из них выбрать: главную или объездную? Несколько мгновений на то, чтобы сделать выбор. Слишком мало для четкого анализа. Впервые растерян и не знаю, куда повернуть. Но от моего решения может зависеть ее жизнь. У меня нет права на ошибку.

Как бы в такой ситуации поступил мой отец? Карлайл никогда не был слюнтяем, в которого я вот-вот рисковал превратиться. Память вдруг выдернула его фразу: «Запомни сынок, укорачивая путь, часто плутают».

Спасибо, папа! Проскочил на окружную.

Если на прямой еще попадались машины по встречной, то здесь было глухо. Сумерки сгущались. Да еще и снег повалил, как прорвало. Немного сбавил скорость – разгоняться опасно – могу не заметить Беллу.

Размытое красно-бурое пятно прямо у обочины? Ее грузовик! Аж сердце зашлось! Быстрее к нему! Выпрыгнул из «вольво» – что за черт? Дверца открыта, а внутри никого? Куда она делась? «Не паникуй, придурок!» – мысленно прикрикнул на себя самого. – Чего замер? Двигай дальше, не стой!»

И снова вдавил педаль газа, срываясь с места. Если с ней что-то случится непоправимое, то это останется на моей совести до конца жизни.

…И тут я ее увидел. Белла как-то неловко привалилась к стволу ели.

Ноги вдруг сделались деревянными – они не слушались, пока я выбирался из машины. Поскользнувшись, упал. Не почувствовал ничего, но нехилый удар отрезвил. Поднялся, пошел, а затем побежал к ней, к моей девочке.

– Белла, – прохрипел, опускаясь перед ней на колени, притягивая к себе.

Ее голова упала на мое плечо. Закрытые глаза на миг приоткрылись, чтобы в следующее мгновение ресницам сомкнуться.

– Белла, Белла, – затряс ее. – Что с тобой?

Девушка не подавала признаков жизни. Я осыпал поцелуями ее волосы, веки, щеки. Боже, да она ледяная! Сколько она просидела вот так вот? Нельзя медлить ни минуты!

Кинул взгляд по сторонам. Надеюсь: правильно сориентировался – здесь недалеко должна быть тропинка, если ее, конечно, не занесло. И она вела к жилищу Гарретта, местного егеря и большого друга моего отца. Карлайл часто брал меня с собой к нему, когда после переезда в Сиэтл они с мамой навещали нашу загородную резиденцию… И сейчас дом лесничего – оптимальный вариант. Так быстрее доберусь до тепла – возвращаться к себе займет значительно больше времени.

– Ну давай, девочка, помоги мне!

Но она не шевелилась. Я просунул руки, подхватывая ее под плечи и под колени. Поднявшись и прижав к себе драгоценную ношу, направился к тропинке.

– Сейчас, сейчас… потерпи, – не знаю, кого упрашивал – себя или Беллу.

С каждым шагом идти по заснеженной тропе становилась тяжелее и сложнее. Ноги налились свинцом. Несколько раз споткнулся о торчащие корни, меня повело, но Беллу не выпустил.

– Ты только держись, и все будет хорошо, – бормотал я, задыхаясь, не замечая непроизвольно текущих слез. – И не вздумай меня покидать… иначе мне конец, Белла, понимаешь, конец!

Деревья расступились – показалось деревянное строение, сложенное из круглых бревен. В окнах горел свет. Вход располагался с другой стороны, и последние ярды до крыльца я преодолевал, словно мили…

На мой слабый стук сразу же вышел Гарретт – худощавый высокий мужчина лет пятидесяти. Ни о чем не спрашивая, он кивнул, что означало: «привет», «как дела» и «следуй за мной». Видимо, догадывался: Беллу я никому нести не доверю.

В натопленной комнате, куда привел меня хозяин, в камине ярко пылал огонь.

– Укладывай ее сюда, – он показал на диван.

Я опустил Беллу на синее покрывало, подложив под голову подушку – ее глаза были закрыты.

– Раздеваем! Живо!

Гарретт проворно развязал шнурки на ботинках, стягивая обувь прямо с носками, пока я расстегивал пальто и освобождал Беллу от верхней одежды. Я действовал очень аккуратно, боясь причинить боль девушке. Свитер, брюки отправились вслед за остальными вещами. Я уставился на ее полуобнаженную фигуру, околдованный точеными формами.

– Извини, парень.

Гарретт укрыл Беллу шерстяным пледом, и я ощутил укол вины – не время пялиться, как извращенцу.

– На вот, надень ей.

Он протягивал теплые носки.

Откинув край пледа, я дотронулся до холодной кожи стопы – Белла заворочалась.

– Похоже, приходит в себя твоя… – Гарретт вопросительно взглянул на меня, – знакомая.

– Это Белла, – пояснил я, произнося ее имя с каким-то благоговением, заканчивая возиться с носками.

– Понятно.

– Гарри, а с ней все будет в порядке?

Даже не знаю, что со мною произойдет, если он ответит «нет»!

– Жить точно должна, но осмотр специалиста здесь лишним не будет.

– Сейчас за ним съезжу, – подорвался я, обрадованный его прогнозом.

– Постой, – Гарретт ухватился за рукав моей куртки. – А по телефону врача нельзя вызвать?

Я стукнул себя по лбу – котелок совсем не варит.

Белла застонала и повернула голову на бок – ее веки затрепетали.

– Эдвард, Белла должна сделать хотя бы пару глотков, – Гарретт принес какое-то питье в керамической кружке.

– Что это?

– Красное сухое вино – оно согреет ее кровь.

– Ладно.

У меня не было причин не доверять опыту старого егеря. Я приподнял голову Беллы, поднося к ее губам кружку.

– Белла, милая, выпей, пожалуйста, – попросил в надежде, что та меня слышит.

Губы девушки дрогнули, и она проглотила немного вина, тут же закашлявшись. Гримаса отвращения исказила ее порозовевшее личико.

– Тише, тише, помаленьку, все хорошо, – я погладил ее рассыпавшиеся волосы, которых мечтал коснуться с первой встречи, но не позволял себе до сих пор. – Давай еще капельку, пожалуйста… пожалуйста.

Белла легла обратно на подушку, сделав безмолвный знак глазами, что ей достаточно.

– Эдвард, пойдем – Белле нужен отдых, – позвал Гарретт.

– Нет, не могу ее здесь оставить одну, – стал сопротивляться я, не в силах оторваться от созерцания спящей девушки.

– Никто у тебя никого не отнимает, – ухмыльнулся он. – Предлагаю тебе тоже снять куртку и переодеться в сухое.

Гарретт подбросил несколько поленьев в камин, и мы с ним прошли на кухню.

Да, не мешало бы сменить одежду. Еще необходимо позвонить семейному доктору, чтобы он приехал осмотреть Беллу и назначил лечение. Следующий звонок – в автосервис, пикап нельзя оставлять на дороге бесхозным.

– Эдвард, а твоя где машина? – обратился ко мне Гарретт, когда я закончил разговаривать по телефону.

– Бросил на окружной, там, где тропа начинается. Сейчас перегоню ее к твоему дому.

– Сиди, отогревайся. Сам все сделаю. Давай ключи.

– Я с тобой – на всякий случай – в лесу слышал волчий вой.

– Старому охотнику грешно бояться хищников. У меня против них заговор имеется.

– Заговор?

– Ага! Смазанное и заряженное ружье да патронташ с патронами.

Хлопнула дверь за Гарреттом, и я внезапно осознал, что выжат как лимон. И дико соскучился по Белле…

В гостиной только сейчас заметил наряженную елку около окна – ее огоньки весело подмигивали, создавая настроение праздника. Я подвинул кресло поближе к дивану и устроился на нем. Белла спала на боку – Гарретт уже когда-то успел накрыть ее вторым пледом. Под негрубой тканью нащупал ладонь – уже не такую холодную. Время от времени Белла начинала мелко дрожать, а я гладил ее спину…

«Милая моя девочка, я виноват в том, что тебе сейчас плохо.

Милая моя девочка…

Любимая моя девочка».