Растопить лед (СИ)

Будут и другие балы, другие праздники, но именно первый бал – самый запоминающийся, самый важный.

Лерхае скучал. Неудобное ритуальное платье сковывало движения, нити драгоценных камней в волосах не позволяли расслабить шею и плечи, ноги постоянно зябли, спина затекла, от постоянных улыбок сводило скулы.

С каким бы удовольствием он променял сегодняшний блистательный бал на спокойный вечер дома, устроившись с любимой книжкой в удобном кресле, что притаилось у окна в дальнем уголке семейной библиотеки. Да, он любил читать, наверное, он бы не вылезал из библиотеки целыми днями, с головой погружаясь в истории о стародавних временах. Уже никто и не вспоминает, как в древности за феррхов разгорались кровавые драки, а им самим отводилась лишь жалкая роль производителей потомства меоров, совершенно не считаясь с их чувствами и потребностями. Теперь рождение феррха в семье любого меора или райра – торжество и честь, а их первый бал – великолепный светский праздник.

…И Лерхае, перешагнувший пятнадцатилетний рубеж, вынужден присутствовать на этом празднике, должен стоять вместе с родителями и выслушивать бесконечные льстивые комплименты молодых меоров, уже навязшие на зубах. И улыбаться, улыбаться, мило хлопать ресницами в ответ, делая вид, что искренне верит каждому слову…

Как насмешка… Будто он не видит себя в зеркале каждый день и не понимает, что все, что ему говорят – неправда. Он совсем не красивый и не милый, бесполезно в том уверять. Ведь образец красоты и идеала любого феррха – его руорхаш, с любовью обнимающий сейчас папу, великолепный хаш Леррве. Высокий, стройный, притягательный и опасный. Темные волосы плащом лежат на точеных плечах, прикрывая обнаженную спину, чуть приподнятый подол платья не скрывает замысловатых браслетов, что позвякивают на босых ногах, округлый животик обтянут тонким шелком. Да, его любимый руор снова ждет ребенка, третьего. И сейчас он прекрасен, как никогда. Ведь что может быть прекраснее, чем руорхаш, ожидающий ребенка, еще одного феррха, как обещают врачи.

Историю встречи папы, меора Хаессава и феррха Леррве, до сих пор пересказывают, как самую романтическую историю любви. Великолепный и прекрасный фер Леррве, блистающий на сцене и на арене, не знал отбоя от поклонников, но так и не выбрал себе супруга. Он поставил условие, что войдет в жизнь и разделит ложе с тем, кто обойдет его в гонках на каррве. За два года ни один меор так и не смог этого достичь, с досадой примиряясь с проигрышем. И лишь его отец, меор Хаессав, давно и крепко любивший Леррве, смог обогнать его в гонке и устоять под укусами боевого жала, которым тот владел в совершенстве. Когда их нашли, Леррве гордо предъявил доказательства победы Хаессава, с достоинством блистая обнаженной спиной и плечами, украшенными следами недавней страсти, и папа смог наконец-то ввести любимого в дом.

Старший брат, феррх Наершар, своей красотой и статью пошел в руора, так же высок, тонок и прекрасен. Вот и сейчас он стремительно кружится в танце с очередным поклонником. Ритуальное платье цвета кровавого заката открывает спину, драгоценная вышивка затейливой вязью обнимает грудь и плоский живот, взлетающие широкие полы платья приоткрывают босые ноги, украшенные тонкими браслетами. Черные волосы заплетены в косу, стальные иглы хищным гребнем украшают волосы, и любой знает, что за неосторожное движение будет наказан стремительным уколом ядовитого жала, которым его брат владеет так же превосходно, как и отец, любимый руор.

Любой из присутствующих меоров в этом зале не в силах отвести глаз от них, любой из феррхов мечтает втайне быть так же неотразимым, как его родные…

А Лерхае… Он меньше и тоньше всех феррхов в этом зале, руору он лишь по плечо, а чтоб обнять папу, надо вставать на цыпочки и тянуться вверх. Да, он так же, как и любой феррх, в совершенстве владеет жалом, также быстр, опасен и ядовит. Но увы, низкий рост сводит на нет все его достижения, и он до ужаса смешон в ритуальном платье, плотно облегающем грудь и шею и обнажающем спину. Подол платья вынужденно опущен вниз, скрывая обутые ноги, ведь он до сих пор холоден, и жар крови не греет его, не позволяя ходить босиком, как подобает истинному феррху. А что хуже всего – его волосы. Как же он мечтал о длинных прямых волосах, чтобы они плащом укрывали спину, так, как у руора и брата. Вместо этого – невнятные светлые кудри. Просто позор… Сегодня он больше часа потратил на то, чтобы выпрямить это богатство и достойно выглядеть на проклятущем балу. Но и это ухищрение не помогло. В Мерцающем Зале жарко и немного душно, не спасают приоткрытые в сад двери, отчего его лоб то и дело покрывается испариной, и как следствие – предательские кучеряшки обрамляют лицо.