Растопить лед (СИ)

Сейчас, по прошествии времени, поговаривали, что в посольстве полностью поменялся штат, и со дня на день ждут прибытия нового посла, но Лерхае эти сплетни были неинтересны. Знакомиться с очередным человеком, погрязшем в своих предубеждениях, ему совершенно не хотелось.

Заметив движущегося в его сторону очередного знакомого, Лерхае, с глухим стуком поставив бокал на подоконник и едва сдерживая рык, выскользнул на балкон, прикрывая за собой дверь. И только убедившись, что меор свернул в сторону, потеряв его из вида, позволил себе расслабленно выдохнуть, сокрушаясь, как невовремя Рхеашар отлучился с тем человеком… Все, чего сейчас феррху хотелось – чтоб его наконец-то оставили в покое… А еще лучше – оказаться с мужем в спальне, чтобы с упоением целовать и ласкать его, самому отдаваться, подставляться под жадные руки и горячий язык… Ох, что он этим самым языком творит… От одних только воспоминаний внутри всё в узел закручивается, но, увы, до возвращения домой ещё полно времени. А посему, жуть как хочется что-нибудь разбить. Или прибить. Кого-нибудь. «Гормоны бушуют», – успокаивающе кивали врачи и просили потерпеть немного. И Лерхае доблестно терпел… Не забывая благодарить Рхеашара ласками и поцелуями, что терпит его взбрыки и психи, стараясь угодить и успокоить нервничающего мужа.

Подставив лицо теплому вечернему ветерку, юноша довольно зажмурился, складывая руки на заметно выступающем животе, чуть огладив. Пять месяцев… Еще немножко осталось потерпеть, и через месяц он станет руором… Лерхае тогда непонятно зачем завел разговор с врачом об особенностях вынашивания детей у людей. И остался глубоко шокирован изображениями человеческих женщин с огромными животами. Девять месяцев носить дитя под сердцем – это было немыслимо. То ли дело – всего шесть… Да, дети рождались намного мельче, чем у людей, и первые месяцы матери и руоры не подпускали отцов к потомству, инстинктивно ограждая малышей от опасных хищников, но это было единственно правильно! Рхеашар на возмущения мужа лишь мягко рассмеялся, притягивая к себе ближе неугомонного исследователя. Спрашивается, зачем бередил и так взбудораженную головку? И феррх успокаивался, греясь в родных руках.

Пять месяцев… С легкой улыбкой прикрыв глаза, Лерхае прислушивался к биению крохотного ещё сердечка, поглаживая живот. Да, он даже не сомневался, что их игры в крохотной пещере в весенний сезон дождей не останутся безрезультатными… Маленький меор скоро увидит свет, и Лерхае уже сейчас любил их малыша, такого неугомонного… Проказник успокаивался, лишь когда Рхеашар клал руку на живот и тихо урчал…

Усмехнувшись, феррх встряхнул головой, позволяя волосам упасть волной на спину.

Лерхае на всю жизнь запомнил лица родных и спасателей, когда с первыми лучами солнца, ознаменовавшим окончание сезона дождей, они с Рхеашаром вышли из леса. Облегчение, радость – руора и папы, жгучая зависть и недовольство – меоров. Лерхае, облаченный в камзол мужа, прижимаясь к нему, не утерпел и, ехидно фыркнув мужу в плечо, чуть повел плечом, оголяя шею и спину, позволяя всем видеть метки союза… Рхеашар на эту вольность лишь тепло рассмеялся, обнимая крепче и не спеша возвращать камзол на плечи юноше, шепча на ушко, как же он счастлив и горд, что его избранник, неугомонный и упрямый малыш, отныне его муж. А завистники могут хоть исшипеться, Лерхае теперь только его и ничей больше! И феррх был бесконечно счастлив, что никакие трудности не помешали меору добиться цели.

Негромко стукнула дверь, пропуская на балкон невысокую стройную фигуру. Недовольно поморщившись, что его все же нашли, Лерхае развернулся, чтобы вернуться обратно в зал. И замер, недоуменно рассматривая человеческую женщину, что нерешительно мялась, не решаясь пройти. Едва заметные морщинки в уголках глаз, тонкое лицо, темные коротко стриженные, лишь до плеч, волосы, светло-серый элегантный брючный костюм…

– Ох, простите, я не хотела вас беспокоить! – торопливо произнесла она. – Никак не думала, что не только мне придет в голову мысль прятаться здесь от любопытных глаз. Я уже ухожу, простите еще раз!

– Не стоит переживать, вы мне не мешаете, – помешкав, ответил Лерхае, с любопытством поглядывая на собеседницу. Еще бы! Он не видел до сих пор человеческих женщин наяву, лишь на изображениях. Отчего-то люди редко брали на приемы и встречи своих спутниц, непонятно чего опасаясь…

– Ну, тогда ладно, – с улыбкой женщина подошла ближе. – Я Мария де Рош, приятно познакомиться, – протянула она руку для приветствия. Лерхае, удивившись такому явно мужскому жесту, снова замешкался, но, заметив проскользнувшее недоумение в её глазах, поспешил пожать.

– Лерхае, – представился он.

– Лерхае, и все? – удивилась она. – Ах, да, все никак не привыкну к вашей традиции именоваться без отчества и фамилии.

– Ну, если Вам так будет удобнее, Лерхае из клана Рогурш.

– Приятно познакомиться, – лучезарно улыбнулась Мария.