Расцвет и падение древних цивилизаций. Далекое прошлое человечества

Если общество убеждалось в том, что смерть «бобового короля» можно заменить убийством пленника или только символической смертью через магические обряды, то отсюда оставался один шаг до того, чтобы «бобовый король» превращался также во временного правителя, подобный переход становился легче, если он также становился военным вождем.

Таков один путь, когда возникают «божественные правители», такие, какие встречаются на заре истории. Точно нельзя установить, действительно ли подобное царствование или власть вождя на самом деле появились во времена неолита в Ближней Азии или Европе.

В Египте, Месопотамии и Греции исторически монархи осуществляли множество функций в оплодотворяющих ритуалах, приписываемых некоему условному «бобовому королю». Многие современные первобытные общества признают наследственность вождей, их власть проявляется и как магическая, и как силовая.

В неолитической Европе единственный дом, который выделялся в селении своей величиной и центральным положением, являлся резиденцией вождя. Огромные каменные гробницы, расположенные на Атлантическом побережье, и обширные длинные курганы Британии рассматриваются как погребения вождей. Однако, как показывают раскопки деревни дунайской культуры на Рейне (близ Кельна) Линденталь, не только германцы верили в наследственные привилегии вождей.

В любом случае следует признать, что в неолитическом обществе сохранились клановая структура и сообщество, основанное на «родстве». И сегодня у первобытных племен земля обычно находится в совместном клановом землепользовании. Если земля не возделывалась коллективно, она делилась на участки, которые закреплялись за конкретными «семьями», предназначаясь только для конкретного использования ими. В этом случае они перераспределялись ежегодно.

Из-за доминирования культивирования пахотных земель возрастала роль женщин в коллективной экономике, родство шло по женской линии, преобладала система «женских прав». Если же сообщества занимались преимущественно выращиванием скота, то, напротив, экономическое и социальное преобладание переходило к мужчинам, родство определялось по мужской линии.

Биологически неолитическая революция доказывается увеличением численности вида Homo sapiens. Несмотря на то что отдельные неолитические сообщества были невелики, их было существенно больше, чем человеческих сообществ в период палеолита или мезолита.

В Ближней Азии, Египте и Европе археологи раскопали тысячи хорошо сохранившихся скелетов соответствующих времен от неолитической революции до городской революции, от всего же периода палеолита нам пока досталось всего несколько сотен человеческих скелетов, хотя палеолит длился в десять или пятьдесят раз дольше, чем неолит!

Рост населения неолита в конечном счете ограничивался противоречиями в новом типе хозяйства. Увеличение количества людей влекло за собой увеличение жизненного пространства. Для поддержки образующихся семей было необходимо освоение новых земель и пастбищ для увеличивавшегося поголовья скота и домашней птицы, чтобы производить больше пищи.

От каждого самообеспечивающегося поселения должны были отпочковываться дочерние деревни. Свидетельством данного процесса является распространение неолитической экономики по всему миру. На практике, конечно, производители пищи (земледельцы и скотоводы) пополняли свои ряды за счет охотников и собирателей. И последние далеко не всегда пассивно подчинялись вытеснению или изгнанию. Иногда первобытные люди воспринимали и приспосабливали к себе экономический уклад вторгшихся на их территорию пришельцев.

Похоже, что неолитические культуры Северной Европы обязаны своим происхождением прежде всего лесным народам мезолита, которых обеспечивали скотом и зерном продвигавшиеся дунайцы и другие земледельческие племена, учившиеся у них изготовлению горшков, прядению и ткачеству. Близость создавала возможность для обмена опытом и приобретения знаний. Подобный обмен увеличивал приток вторгавшихся земледельцев и способствовал их продвижению. На долгом пути продвижения различия между укладами жизни постепенно стирались.

Однако контакты далеко не всегда были дружественными, поскольку возникало неизбежное соперничество за одни и те же земельные угодья, да и запасы не были безграничными. Подобное состязание само по себе вело к войне. Скорее всего, первые дунайцы оставались мирным народом, поскольку в их могилах присутствует не оружие, а охотничье снаряжение, а в ранних поселениях отсутствуют оборонительные сооружения.

Поздние же деревни, как Линденталь (близ Кельна), были защищены сложными оборонительными сооружениями, соответственно и в погребениях обнаруживается оружие и военное снаряжение. В конце неолитического периода в Европе именно оружие в форме каменных боевых топоров и кремневых кинжалов стало самой распространенной частью погребального инвентаря.

Почти по всей Центральной и Северной Европе вспыхивали местные войны за спорные территории, ведь время легкой экспансии незанятых земель прошло.