Расцвет и упадок государства

И наоборот, организации и люди, чьи богатство и статус не зависят от государства, которые ориентированы на международные связи и готовы использовать возможности, открывающиеся перед ними во всех областях, от глобальных коммуникаций и торговли до частного образования, окажутся в выигрыше и, как утверждают некоторые аналитики[1038], уже получают выгоду за счет всех остальных. С ослаблением государства многие из них, безусловно, обнаружат, что легче и целесообразнее трансформировать все свои преимущества в прямую политическую власть. Вместо обычного лоббирования и подкупа, как это происходит сегодня, они будут править — по крайней мере, выполняя некоторые функции правительства, в отношении лишь некоторых людей и только до известной степени.

Будут ли наступающие изменения приобретением или потерей для каждого конкретного человека, зависит от пола, семейных отношений, экономического положения, социального статуса, рода деятельности, членства в организациях и так далее. Превыше всего это вопрос нашего желания отставить устоявшиеся представления и прийти к соглашению с ожидающим нас «дивным новым миром». В некоторых местах изменения произойдут мирно. Результатом станет беспрецедентное процветание по мере того, как национальные границы будут терять свое значение, технологии продолжат движение вперед, откроются новые экономические возможности, а системы транспорта и связи позволят разным культурам обогащать друг друга. Региональные и локальные организации переживут новый приток жизненных сил, как это уже происходит, inter alia[1039], в Испании (Каталония), Британии (Шотландия и Уэльс), Бельгии (фламандские и валлонские регионы) и Австралии (многие штаты, из которых она состоит, в настоящее время имеют собственных представителей за рубежом). Наконец, те, кто захочет избежать хотя бы некоторых видов назойливого вмешательства государства в свои дела, смогут добиться этого, либо перебравшись в другое место, либо связываясь друг с другом посредством Интернета.

В других местах отступление государства будет иметь менее благоприятные последствия. В лучшем случае восстановление «рынка» вместо административного управления и системы социальных пособий будет означать уменьшение уверенности в завтрашнем дне и зачастую довольно сильное нарастание социального хаоса. В худшем случае может наступить полный крах, и люди могут оказаться под властью и управлением более авторитарных и безответственных организаций. Смогут ли последние поддерживать мир, как между собой, так и с тем, что останется от старых государств, будет зависеть от конкретных обстоятельств; если не смогут, то в этом случае публичная власть может рухнуть, вспыхнет насилие, прольются реки крови комбатантов и некомбатантов, и по крайней мере на некоторое время произойдет возврат к более примитивным формам жизни. Наконец, могут оставаться регионы и страны, которые продолжать прозябать, как это было всегда, не следуя по пути ускоряющегося развития, но и не впадая в еще больший хаос, на что можно лишь надеяться[1040].

В итоге баланс опасностей и открывающихся возможностей, вероятно, окажется примерно равным. Об отступлении государства не стоит жалеть, но и завтрашний мир не будет много лучше или хуже того, который на наших глазах отходит в мир теней. Мао Цзедун, которого однажды спросили о том, на что будет похоже будущее, ответил характерными стихами:

Солнце по-прежнему будет всходить,
деревья по-прежнему будут расти,
а женщины
по-прежнему будут рожать детей.