Расцвет и упадок цивилизации (сборник)

Во время революции наш дед был в Англии. Он вернулся на родину, в Ялту, как раз к тому времени, когда ее заняла Красная Армия и воцарилась ЧК… Всех пассажиров парохода забрали, отправили в кутузку, а оттуда вскорости рассортировали: «направо», «налево»… Все зависело от случайности… А он, такой «гусь» с заграничным паспортом, с чемоданом с наклейками, получил приказ «направо». Т. е. в жизнь, пока. И что же? Пришла телеграмма из Петрограда, от Совнаркома – его вызвали для работы по экспорту леса, по налаживанию деловых связей с Западом. Его взяли на работу как знатока дела, которым он занимался всю жизнь. Более того, был приказ «всем начальникам портов и железнодорожных станций оказывать ему всяческое содействие в продвижении в Петроград»… В Петрограде дед поселился в своей большой квартире, хоть и пережившей ряд реквизиций, но по-прежнему полной разного имущества. Дед много раз бывал в заграничных командировках, где участвовал в налаживании торговых и промышленных связей СССР с другими странами. Так он проработал до 1931 г., когда начались новые «акции» в стране.

Мы уехали из Симферополя в 1921-м; ехали очень долго, в теплушках, полных людей и вещей. До Петрограда добирались, кажется, целый месяц. Причиной отъезда из Крыма было приглашение отца в Пермский университет, он был избран там доцентом. Возможно, что большую роль в переезде сыграла предстоящая возможность общения отца с его старым другом, В. Н. Беклемишевым, находившимся там же. А. Г. Гурвич сильно удерживал отца, но потом согласился, понимая, что ему пора выходить на самостоятельную работу.

Пермский университет был создан в 1916 году как отделение Петроградского стараниями местного богатого промышленника, Н. В. Мешкова. Он передал университету комплекс новых домов на окраине города – Заимке[2]. Там помещались физические, химические и биологические лаборатории, а также квартиры профессоров и преподавателей. Гуманитарные факультеты и медицинский, библиотека и Правление университета находились в самом городе. С 1918 г. Пермский университет стал самостоятельным.

Отец переехал в Пермь в 1921 году, а мы все переселились туда в 1923-м. Два года отец прожил в Перми без семьи, приезжая время от времени к нам в Петроград. Почти сразу же по приезде в Пермь он заболел сыпным тифом. Болезнь вспыхнула внезапно, во время экскурсии в Кунгурскую ледяную пещеру. Его оттуда буквально на своих плечах вынес его друг, доктор Владимир Григорьевич Вайнштейн, бывший тогда ассистентом профессора Ансерова в университете. Именно болезнь отца ускорила переезд всей семьи в Пермь.

На Заимке, в большой и благоустроенной квартире, мы прожили четыре года. В конце этого периода мне исполнилось 12 лет, и я хорошо помню многое из нашей жизни в Перми. Работа в этом городе оставила у отца самые светлые воспоминания. Среди сотрудников университета были его близкие друзья: заведующий кафедрой зоологии Д. М. Федотов, профессор В. Н. Беклемишев, П. Г. Светлов, А. О. Таусон, а также А. А. Заварзин, А. Г. Генкель, В. К. Шмидт, Д. А. Сабинин, Ф. М. Лазарев, Ю. А. Орлов, А. М. Сырцов, А. П. Дьяконов, Б. Ф. Вериго, – почти все они уже ушли в вечность.

Отец занимал должность доцента кафедры зоологии. Объем его преподавательской деятельности был весьма обширен, он вел разные курсы, основным из которых была общая биология. Читал он введение в эволюционную теорию, биометрию, генетику, зоопсихологию, специальный курс эволюционной теории для студентов четвертого курса. Кроме того, были курсы зоологии позвоночных, зоогеографии, истории биологии и, наконец, в последние годы пребывания в Перми – учение о сельскохозяйственных вредителях.

Этот последний курс, а также проводимые отцом практические занятия, побудили его вернуться к энтомологии и заинтересоваться прикладными проблемами. Продумывание лекций по генетике привело отца к «совершенно иному пониманию природы наследственных факторов» по сравнению с обычным; оно изложено в его работе «О природе наследственных факторов» (1925) (10). Отец считал эту свою работу наиболее крупной из всех теоретических работ.

В тесной связи с педагогической работой находилась и научная работа отца. В Перми он закончил три небольших труда по кольчатым червям (6, 7, 8) и начал печатать свои первые труды по биометрии и общей биологии, подготовленные еще в Крыму. Три из них – «О критерии изменчивости организмов», «О форме естественной системы организмов» и «О природе наследственных факторов», были доложены на 1-м Всесоюзном Съезде зоологов, анатомов и гистологов в Петрограде в 1922 году. Последняя работа вызвала острую дискуссию; против нее выступали Ю. А. Филипченко и особенно Н. К. Кольцов, которые защищали общепринятые тогда взгляды. Кольцов даже выразился так: «Я Вас не понимаю и не желаю понимать!» Отец об этом часто вспоминал – его потрясло тогда «нежелание понимать» в устах ученого. Л. С. Берг заметил тогда отцу: «Запишите эти слова! Придет время, когда их можно будет вспомнить, как пример непонимания нового».