Расцвет и закат Сицилийского королевства

Папа ожидал его около Пьяченцы. Призывы Иннокентия не остались без ответа; имперская армия на последней стадии путешествия составляла около двух тысяч. Это была весьма скромная армия, но уже не смешная. Более всего императору не хватало поддержки с моря. Пиза и Генуя, две великие морские республики Северо-Западной Италии, на чью помощь папа полагался, в тот момент занимались исключительно ссорами по поводу Корсики и Сардинии, а без их подмоги у имперских сил оказывалось мало шансов пред объединенной атакой с суши и моря. Но начались осенние дожди, дороги развезло, и Лотарь решил отложить коронацию до следующей весны. Тем временем, быть может, удастся убедить воюющие города оставить свою рознь ради общего блага.

В том, что это действительно удалось, большая заслуга принадлежит аббату из Клерво. Он появился в Италии вскоре после Рождества; к марту они с Иннокентием, чередуя угрозы и посулы, склонили пизанцев к генуэзцев заключить перемирие и в следующем месяце вновь появились в лагере Лотаря, готовые к походу на Рим. Собравшаяся армия по-прежнему не могла произвести особого впечатления своими размерами и мощью; но имперские осведомители доносили, что Рожер все еще занят собственными проблемами и, соответственно, нет оснований опасаться серьезного противодействия по дороге в Святой город.

Церковь Святой Агнессы за Стеной сохранилась до наших ней и выглядит примерно так же, как в VII столетии, когда ее построили. Перед ней 30 апреля 1133 г. будущий император собрал свою армию для последнего броска. Уже несколько дней Рим был в тревоге. Пизанские и генуэзские корабли поднялись по Тибру и теперь угрожающе расположились под стенами; их присутствие, вместе с преувеличенными слухами о размерах германского войска, заставили многих римлян, включая самого префекта, изменить своим прежним клятвам. Большая часть города теперь была открыта для Лотаря и Иннокентия. Их встретили у ворот Франджипани и Кореи со своими приспешниками, которые с самого начала противостояли Анаклету; они затем препроводили прибывших в соответствующие их достоинству дворцы: короля и королеву в старую имперскую резиденцию Оттона III на Авентине, а папу в Латеранский дворец. Но правый берег Тибра с замком Сан-Анджело и собором Святого Петра, где по традиции проходила имперская коронация, все еще оставались в руках Анаклета, а Анак-лет не собирался сдаваться. Лотарь, зная о собственной слабости, предложил переговоры, но антипапа дал тот же ответ, который давался всегда: представить вопрос о выборах на рассмотрение международного церковного трибунала. Если такой трибунал, специально созванный, выскажется против него, он подчинится его решению. А до этого он останется в Риме, который ему принадлежит. Будь Лотарь один, он, вероятно, принял бы это предложение. С его точки зрения, любой вариант был лучше, чем продолжающийся раскол в папстве: соперничающие папы могли породить соперничающих императоров, а в таком случае его собственное положение оказывалось под угрозой. Но теперь в Риме к нему присоединился Бернар; а при Бернаре в качестве сторонника не могло быть речи ни о каком компромиссе. Если Анаклета не удалось поставить на колени, его следовало игнорировать. Иннокентий был утвержден папой не в соборе Святого Петра, а в Латеране, и там же 4 июня с соблюдением всех церемоний, возможных в данных обстоятельствах, он короно-вал Лотаря императором Запада, а Риченцу — его императрицей.

Второй раз за полвека один папа осуществлял имперскую коронацию, в то время как другой находился в паре миль от него, бессильный и кипящий гневом. В предыдущем случае Григория VII спасло только прибытие, не слишком быстрое, Роберта Гвискара во главе тридцатитысячного войска. Анаклет не мог рассчитывать на что-то подобное; король Сицилии, хотя хранил ему верность, был занят другим. К счастью, немедленное спасение не требовалось. Антипапе, хотя и беспомощному, ничто не грозило. Никакая атака на правый берег не была возможна без контроля за двумя мостами, перекрывавшими реку у Тибрского острова, а все подходы к ним прикрывал древний театр Марцела, ныне превращенный в главную крепость Пьерлеони. В таких обстоятельствах у императора не было ни сил, ни желания предпринять нападение. Теперь, когда его непосредственная цель была достигнута, он думал только о возвращении в Германию. Через несколько дней после коронации он и его армия удалились; а пизанские и генуэзские корабли уплыли по реке в открытое море.

Для папы Иннокентия отбытие Лотаря стало большой неприятностью. Его сторонники в городе сразу же от него отвернулись. Только Франджипани хранили верность, но они не могли удержать Рим без посторонней помощи. К июлю сторонники Анаклета возобновили свою деятельность, и золото потекло вновь из неистощимых сундуков Пьерлеони. В августе бедному Иннокентию вновь пришлось отправиться в изгнание. Он скромно выскользнул из своей резиденции — точно как три года назад — ив поисках безопасного убежища медленно направился в Пизу.