Расцвет магии

– Тоже не спится? – вздохнула Фэллон и погладила мягкий нос кобылы, заглянула в ее любящие, добрые, терпеливые глаза. – Ну что ж, тогда отправимся на прогулку, только мы с тобой, совсем как раньше. – Затем оседлала лошадь, убрала вещи в сумки, вывела ее из конюшни и села верхом. – Торопиться некуда. Можно пройтись не спеша. – Однако когда они добрались до дороги, Грейс сама резво затрусила в сторону города. – Что, почувствовала себя молодой кобылкой? – усмехнулась Фэллон.

Словно в знак согласия, лошадь перешла на плавный галоп, помогая хозяйке сбросить остатки сонливости и усталости.

Ненадолго Фэллон вновь стала той девчонкой, которая часами напролет могла скакать на резвой молодой кобылке. И хотя сейчас мимо проносились не родные леса и поля, однако в быстрой поездке на верной лошади по цветущим землям среди ночи была особая свобода.

Как и в абсолютной тишине, которую нарушали только стук копыт да легкий шелест ветра в стеблях кукурузы, в колосьях пшеницы, в траве и листве.

Свет звезд лился на тыквы, росшие на грядках, и на гроздья винограда, висевшие на лозах, отражался в глазах оленя, решившего перекусить поздно ночью, и на шкуре лисы, вышедшей на охоту.

Фэллон услышала резкий вскрик, взглянула в небо и увидела белую тень Таише, заметила отблеск на серебряных крыльях Леоха. Из-за деревьев выпрыгнул Фаол Бан и побежал рядом с лошадью. Когда они свернули к Нью-Хоуп, исчез последний осадок, оставленный кошмаром.

При приближении к парку Фэллон пустила Грейс сначала трусцой, а потом и вовсе придержала, пока та не пошла шагом.

– Даже не знаю, почему я решила попробовать провести обряд здесь, – размышляя вслух, пробормотала Фэллон. – Наверное, потому что во всех других местах ничего не получилось. – Она спешилась, перекинула седельные сумы через плечо и вздохнула: – А я должна была предпринять хоть что-то.

Она очертила круг, расставила белые свечи, зажженные дыханием, в центр поместила маленькую фигурку богини-матери, положила к ее ногам цветы и пролила вино в качестве подношения. Затем взмахнула ритуальным ножом в сторону севера.

– Духи севера, услышьте меня. Духи востока, умоляю вас. Духи юга, взываю к вам. Духи запада, узрите меня. Я ваше дитя, ваш верный слуга, ваш воин, явилась с верой, уважением, смирением и честью.

В центре круга парил небольшой котел. Фэллон наполнила его освященной водой, разожгла под ним огонь, достала мешочек и высыпала толченые кристаллы, мерцавшие на свету.

– Прошу прозрения, мудрости, ясности. Смесь пузырись, варись, кипи, туман прогони, мне виденье подари. – Девушка добавила сушеные травы. – Прошу сил, знания и понимания ответа. Жар разгорайся, ветер поднимайся, ответ появляйся. – Она почувствовала воздушные вихри, уколола палец ножом и уронила в котел три капли. – Снова кровь мою примите, клятву света обновите. – Фэллон пронзили потоки сил, и тогда она воздела руки. Над восточными холмами вспыхнули и засверкали молнии. – Мать богов, дары прими, силой знаний надели, мне ответы покажи.

Ветер завыл, раздул языки пламени под котлом и взметнул дым, который рассеялся и поплыл над землей, как туман. На секунду Фэллон услышала хор сотен голосов, почувствовала прикосновение сотен рук и из-за силы исходившей от них магии едва не упала на колени.

Молния расколола небесный свод надвое, следом прогрохотал оглушительный раскат грома, и туман исчез. Воцарилась тишина.

Однако Фэллон уже была не одна.

– Макс, – выдохнула она, затем уже громче сказала: – Папа.

И потянулась к нему, однако руки ухватили пустоту.

– На этот раз я бесплотен, – в голосе мужчины звучало далекое эхо. – Завеса между мирами недостаточно тонка.

– Но ты все равно здесь, – разочарование от невозможности прикоснуться к отцу боролись в душе Фэллон с благодарностью. – Ты здесь. Я столько раз пыталась снова тебя позвать, но никак не могла найти.

– Тебе этого не требовалось до нынешнего момента. Только подумать, какой ты стала взрослой! И настоящей красавицей. И воительницей, если судить по мечу.

Фэллон заметила в глазах Макса гордость, перемешанную с печалью, и больше всего на свете захотела быть достойной первой и иметь возможность облегчить вторую.

– Нужно так много тебе рассказать. О мече и щите, о книге заклинаний. Мы отвоевали Нью-Йорк. А еще… Даже не знаю, с чего начать. Мне так приятно вновь тебя увидеть. Наша семья переехала в Нью-Хоуп. Мы с тобой сейчас в городском парке.

– Да, – Макс посмотрел на кукурузное поле. – Я знаю.

– Если бы я только могла представить, что ты появишься, то не стала бы проводить обряд в этом месте.

– Я появился именно потому, что ты это сделала. И раньше уже говорил тебе, что ни о чем не жалею. Да и как бы мог жалеть, глядя на тебя?

– Они мертвы. Эрик и Аллегра. Прости, если эта новость тебя расстроит.

– Нет. Я потерял брата во время Приговора, а то существо уже не было им, – если на лице Макса и читались следы сожалений, то теперь испарились, подобно туману. – Занявшая душу Эрика тварь пыталась бы убить тебя снова и снова, если бы ты не убила ее.

– Это сделала не я. Саймон.