Растущая луна: зверь во мне

— Принц сказал, что мне позволено жить в Энгарне, если я не буду создавать ненужных волнений.

— А что монастырь? Уже передумал туда ехать?

— Я поеду, — с вызовом заверил Тагир. — Когда решу некоторые дела.

— Хорошо. В таком случае, ты побудешь здесь, пока мы не посмотрим, чем закончится опыт с Пустым домом. Если все будет хорошо… По крайней мере не будет хуже, — Полад навис над поэтом, — тогда ты сможешь покинуть город, но будешь находиться под негласным наблюдением. В случае еще одной ошибки…

— Да-да. Я буду казнен, знаю. В таком случае распорядитесь, чтобы меня проводили в камеру. До тех пор пока не закончится опыт, я хотел бы побыть один.

— Ох, ты доболтаешься однажды, — скрипнул зубами Полад, быстро повернувшись к двери: — Стража!

Дни тянулись медленно и однообразно. Его заперли в холодной вонючей дыре без света. Раз в день просовывали в небольшое отверстие в двери миску с едой. Ялмари сначала не ел. Позже решил, что силы ему еще пригодятся, и похлебал отвратительную жижу. Заметив, что она погружает его в сон, снова перестал есть. Он ждал. Не могли эти твари запрятать его надолго. Зачем? Ведь они хотели сожрать и его, и всех остальных. Рано или поздно они придут. И он должен быть готов к этому.

От нечего делать он раскачивал крепление в стене. Кто знает, может, когда-нибудь оно ослабнет настолько, что он выдернет цепь из стены. И если в тот момент к нему кто-нибудь войдет… Это был его единственный шанс.

Но к нему пришли раньше, чем он приготовился. Дверь отворилась. Он едва успел зажмурить глаза, чтобы свет факела не ударил по ним, а потом постарался придать лицу безмятежное выражение. Может быть, твари посчитают, что он спит. Это еще один шанс на побег — если они подойдут поближе.

Но его маневр быстро разгадали. Он услышал это по интонации, хотя не смог разобрать ни слова. Раз притворство было бесполезным, он обнажил клыки, чтобы твари знали: сдаваться без боя он не собирался. Он будет драться, пока дышит.

И тут началось что-то странное. Одна из тварей заговорила, и этот голос все перевернул внутри. Он не мог объяснить, что с ним творится. Будто его душу вынимают и растягивают на дыбе. Он со стоном закрыл веки, зажал уши. Он не желал слышать этот голос. Он мучил сильнее, чем пытки.

"Да ведь это тоже пытка! — внезапно осознал он. — Они решили сломить мою волю иначе. Но я не должен поддаваться. Пусть только подойдет ближе… Пусть только почувствует себя в безопасности…"

Бугристая скользкая тварь приближалась, а он готовился. Он должен был добраться до нее быстрее, чем второе чудовище придет на помощь. Пусть его убьют, но и он достанет хотя бы одного.

Кажется, ни разу в жизни он не обращался в волка так стремительно. Словно зверь уже был в нем и только и ждал, чтобы вырваться наружу. Он метнулся, надеясь, что найдет горло у этого монстра и убьет его, лишь раз сомкнув челюсти. Второй удар ему нанести не удастся.

Кровь хлынула в рот, и торжество наполнило сердце, несмотря на то, что тут же, его с такой силой швырнули об стену, что он потерял сознание. Когда он пришел в себя в полной темноте, голова раскалывалась от боли, его тошнило. Но радость, от того, что он убил хотя бы одну тварь не проходила. Никогда раньше он так не радовался чужой смерти и тому, что кровь у чудовищ на вкус такая же, как человеческая…

И снова проходил день за днем. Он спал, расшатывал крепление, ждал. Больше он ничего не мог сделать. Только вера в то, что он не останется здесь навсегда, давала силы жить, не впадать в отчаяние. О том, что произойдет в Энгарне, если его завоюют эти чудовища, он старался не думать. Если с Илкер что-то случится… Он не сможет жить без нее…

Сколько прошло времени — неделя или месяц? — но дверь снова отворилась. Тварей, пришедших за Ялмари, было слишком много — три или четыре. На этот раз его точно сожрут. Но прежде, чем он сделал хоть что-то, его оглушили. Очнулся он вновь с мешком на голове и обмотанным цепью. Его куда-то несли. Он дернулся, и его слегка придушили.

Что же происходит? Куда его опять несут? В другую тюрьму? Или сразу на обеденный стол?

Сначала его трясли в карете по булыжной мостовой, но вскоре снова вытащили наружу. Понесли в какой-то дом — он слышал, как отворилась дверь, как стучат ноги (у тварей есть копыта?), поднимаясь по ступеням. Кровь прилила к голове, потому что несли его вверх ногами. Скрип еще одной двери, а затем его бросили на что-то мягкое — кровать или диван.

Ялмари попробовал пошевелиться, но цепь держала крепко. Что же происходит?