Растык Невезучий (СИ)

 Зацепившись за подсказку с волками, осторожно выяснил,  что  мы где-то на границе Тамбовской и Воронежской области. Село,  куда едем, гордо  именуется Бирюковкой. Впрочем, и не село это вовсе, а деревня, поскольку даже скромной церквушки  в ней нет. Только сельсовет, впрочем, постоянно закрытый, клуб с баром, магазин и фельдшер.  Удивительно точное и лаконичное описание – все перечислено и  ничего не пропущено.

 -  Ты, Станиславыч, не переживай. У меня заночуешь, отогреешься, а завтра, кого-нибудь сагитируем,  и тебя до райцентра подбросят.

Потом  ещё раз осмотрел меня с ног до головы, и печально вздохнул.

- Денег и документов у тебя нет? – спросил и сам же ответил. -  Ежель в лесу бросить удумали, то кто ж такую улику оставит.

Я лишь пожал плечами – что ту скажешь.

- Утро вечера мудренее. Жинка у меня с дитем у тёщи в  городе. Зимой здесь удобств, считай, никаких. А те, что есть – во дворе.  Так что не стеснишь. Надо лишь  подтопить – дом выстыл.

 Впереди сквозь снежную завесу, проступили очертания построек. В заветную Бирюковку мы вползаем  на черепашьей скорости – снег валит стеной и видимость упала до нескольких метров.

  Что было дальше, помню смутно, как сквозь пелену.  Закончилось действие  конструкта-заклинания, и сразу пошел откат – в амулет разряжен на две трети, а это значит, что «обратку» нейтрализует не полностью.  Хождение по морозу  в легкой курточке, достойной  Буратино, предполагает, как минимум серьезную простуду или воспаление легких. Плюс ещё час в нетопленном доме, в ожидании, пока  печь  нагреется и дом вместе с нею.  Вот и развезло меня, даже тулуп. Предложенный Сергеем и чай с медом не помог – накрыло хорошо.

 Всю ночь мучился, думал, не доживу до рассвета, лишь под утро не выдержал, выдавил ещё одну  кровавую  бусинку из амулета,  кое-как нарисовал руны, пытаясь не сбиться и не перепутать порядок активации, после чего провалился в блаженный, счастливый сон.

 Зато утром встал бодрым, полным сил и энергии, словно  всю ночь проспал только  без особой радости – с маной совсем беда, ситуация не просто плохая, а близка к катастрофической.

 - Смотрю, ты бодрячком. Молодца. Думал, сомлеешь, хотел к фельдшару  бежать с утра, а ты, глянь, и на ногах. Жив-здоров. Настоящий богатырь.

  На часах всего полседьмого утра,  а хозяин уже весь в делах. Что не удивительно, у него и коровы с телями, и конь старый рабочий, и кур несколько десятков, и даже поросей несколько штук. Здоровые такие, мохнатые, на кабанов похожие.  И взгляд недобрый, словно сожрать тебя хотят.  Впрочем, возможно это показалось, поскольку кормить их пришлось именно мне – отрабатывать еду и постой.

  Грею воду на печке, тащу в сарай. Запариваю комбикорм, мешаю с зерном, отрубями  и  какой-то сухой травой в указанной пропорции. И не на одну свинку, а на четырех огромных проглотов сразу.  Делаю все это не очень умело и не слишком быстро, как потомственный горожанин в третьем поколении, поэтому свиньи  и смотрят на меня по-свински, злобно и неодобрительно, противными  голодными глазами.

 - Молодец, стараешься. Для городского – так даже, ничё получается, – подбодрил Сергей, помог  закончить с кормлением динозавров от сала и позвал снидать. По местному – завтракать. Здесь вообще довольно странный говор, забавная смесь из русского, украинских языков,  волжских или каких-то местных диалектов и даже  казацкой мовы.

 Картошка с маслом,  холодное жирное молоко с густым слоем сливок сверху  и кусок слегка зачерствевшего хлеба.  В прошлой жизни  от такого лакомства я бы нос воротил, а сейчас наворачивают за милую душу, только за ушами  трещит.

- Ты чего невеселый такой?  - наевшись до отвала, замечаю, что  сосед за столом  не разделяет моего счастья. Как-то вяло ковыряет картошку, а соли на ней уже столько, что можно текилу закусывать, не почувствовав  картофельного вкуса.

- Телок помирает. Я для чего в райцентр мотался – лекарство покупал. Только опоздал, завтра, похоже, отойдет. И резать его поздно,  нельзя больное мясо продавать.

 От молока отказываюсь, вода  здешняя из колодца, лучше  и вкуснее любой бутилированной.  Недолго думая, отправляюсь в сарай, он же – хлев обыкновенный. Больную коровку узнаю сразу  - бедняжка совсем обессилила, лежит в углу на груде грязной соломы, мелко трясется  и дышит, точнее, громко  прерывисто  хрипит.

  Не люблю я  это дело. Использование магии против живых существ  - суть зло, что бы там не говорили, адепты и посвященные, пытаясь оправдать свое ремесло. Даже если используешь во благо – последствия обязательно будут, может не сразу, и не в этой жизни.  Впрочем, активное разрушение темных структур  привлекает ненужное внимание и неудовольствие Хаоса, или Тьмы, или ещё кого другого, упоминать  вслух которого совсем нежелательно. А то, что в этом мире обязательно присутствует одна или несколько ипостасей или сил этого  направления – к гадалке не ходи. Раз уж, мир похож на мой родной, то и все основные  проявления божественных сил, примерно соответствуют.