Расул

Мы находились в огромной столовой, которую по праву можно было назвать королевской. Вообще, все в доме Хасаева было не просто дорогим, но изысканным. Как оказалось, у парня из обычной семьи, далеко не выходца из аристократии, мог быть вкус настоящего художника. По крайней мере, я не уставала поражаться красивому убранству квартиры, прекрасным и редким полотнам, висевшим, в основном, в гостиной и предметам искусства, расставленным то там, то здесь. Вначале я вообще подумала, что все это дело рук искусного дизайнера, но нет, оказалось, что все выбирал сам Расул.

— Я, вообще-то, готовила его часа два, не меньше, и это после рабочего дня… — Стало обидно такое отношение к моему труду. А еще это было отличным поводом перевести разговор на другую тему. Хасаев был тем еще гурманом, а мне, как выяснилось со временем, нравилось его баловать в этом. Я сама готова была творить для него кулинарные произведения искусства, только бы он при этом не заставлял меня делать это против воли.

— Лиль… я же не дурак. Что происходит? Ты передумала? Не хочешь жить со мной? Или просто поняла, что мы друг другу не пара? — Ответом стал мой тихий вздох. Я покачала головой, встала и подошла к нему, кивнула на ноги, и он вынужден был отодвинуться от стола. Я нырнула к Расулу в объятия, усевшись на коленки, и уложила ему голову на плечо. — Ну что происходит, детка? — Было чертовски приятно сидеть с ним вот так в обнимку. Чувствовать, как под рукой быстро бьется его горячее сердце, слышать на шее не менее горячее дыхание. И то, и другое меня успокаивало и вводило в какой-то непонятный транс. С Андреем такого никогда не случалось…

— Предчувствие у меня плохое…

— Какое еще предчувствие? — он хмыкнул и положил мне руку на голову, аккуратно вплел пальцы в распущенные локоны и принялся их медленно и нежно перебирать. Я почти замурлыкала, подобно большой, дикой кошке. Хасаев знал, как сделать приятно. Даже без непосредственной близости. — Разве можно верить в такую ерунду? Ты сама себя накручиваешь. Вот только почему… — голос у него был хриплый, руки сильные, а плечи, за которые я его обнимала, не скрывал строгий костюм, который он обычно носил. Сейчас на нем были домашние брюки и майка без рукавов, чем я воспользовалась, нагло обняв его и поводив ладошками по оголенной коже вверх-вниз в дразнящем жесте.

— Наверное, потому что я… боюсь.

— Боишься? Чего? Меня?

— Нет! Того, что все слишком… хорошо. Так не бывает, понимаешь? — Расул немного отодвинулся от меня, пожал плечами, обведя недоуменным взглядом. — Ну, вот, я так и знала, — с какой-то горечью выдохнула я в ответ. Конечно, он мужчина, военный, они привыкли полагаться на логику, не на дурацкие предрассудки.

— Прости, детка, но я вообще не понимаю, о чем ты. Где ты видишь «слишком хорошо»?

— Но…

— Мы живем вместе и сами не знаем, кем приходимся друг другу. Мне кажется, что мы ни на йоту не сдвинулись в понимании того, что между нами происходило в прошлом и происходит в настоящем. Мы еще ни разу вместе не спали, и мне кажется, я скоро сдохну от воздержания, мы оба постоянно пропадаем на работе и пашем, как проклятые, приходим домой уставшие и ничего вокруг не видим, не замечаем, быт он всегда такой быт. По-моему, сказкой тут как-то и не пахнет. Но, может быть, ты была права, и нам действительно был нужен этот конфетно-букетный период… я не знаю… — Хасаев покачал головой, хмурясь, будто был чем-то недоволен.

— Тебе тяжело? Со мной…

— Нет, это не то, что я имел в виду, но ты же знаешь… — взгляд его скользнул к вырезу на моей блузке. — Ты же взрослая девочка, ты понимаешь, что я хочу тебя. Уже очень и очень давно. И видеть тебя рядом, понимать, что ты спишь за соседней дверью и не иметь возможности хотя бы коснуться… это непросто. Совсем не просто…

— Понимаю, — кивнула я в ответ. Да, я видела, что в какой-то мере Расулу тяжело. Мне и самой зачастую хотелось большего, чем этих невинных ласк, но я боялась. Боялась забежать вперед и все испортить. Боялась разочаровать его в постели. Боялась, что мне не понравится, потому что Расул будет слишком груб или жесток со мной. Боялась, поэтому и оттягивала этот момент. Но… возможно, время пришло и стоило уже, наконец, сдаться в объятия того, кто ждал меня годами?

Правда, не успела я и додумать свою мысль, не то, что воплотить в реальность какие-то действия, как телефон, что лежал все это время рядом, на столе, ожил.

— Извини, детка, нужно ответить, это по работе.

Я понимающе кивнула, встала с его колен и принялась убираться со стола, понимая, что Расул, как обычно, выйдет из комнаты, чтобы поговорить по мобильному. Давно уже я заметила эту его привычку и даже как-то интересовалась, почему он постоянно сбегает в такие моменты, но услышав четкий и твердый ответ, что его работа — это не шутки, больше не стала лезть в это и возвращаться к этому разговору. В конце концов, у всех должно было быть свое личное пространство, и лишать его Хасаева я не собиралась.