Ратибор и темный волхв

— Это понятно, что не конец, что это только начало, — фыркнул себе в бороду Ратибор, приканчивая добрый кувшинчик кваса. — Тоже мне, удивил!..

— И не говори!.. — Мирослав, размеренно уплетающий миску со щами, согласно осклабился. — А кто там вернулся-то, а кто нет? Рассказывай лучше, старче, что тут у вас происходит… И начни сначала, будь добр!

Местный трактир под названием «Пушистый хвост» представлял собой довольно обшарпанное двухэтажное деревянное строение, сложенное, впрочем, добротно и основательно; внешний же вид сего питейного заведения мало интересовал как местных жителей, так и Первокла, хозяина таверны, худощавого, можно даже сказать, весьма щуплого парнишки двадцати четырёх лет от роду. Кабак отошёл к нему совсем недавно, по наследству, как к старшему сыну после гибели отца в недавней сече с Варградом. Та глупая кровопролитная резня между русичами до сих пор оплакивалась с обеих сторон и будет ещё долго поминаться недобрым словом да слезами горючими: слишком много люда славного не воротилось тогда с поля брани, прозванного опосля рубки в народе Алой поляной, к своим родным. Помогали Первоклу в поддержании харчевни на плаву два младших брата, Видогост и Деякий, двадцати одного и семнадцати годков, соответственно, без лишних вопросов взвалившие на себя бремя управления трактиром: беда только объединила трёх братишек; если какие разногласия и существовали ранее между ними, то теперича были забыты напрочь. Стряпнёй на кухне занималась их матушка Добровоя. И говорят, лучше щей не варил никто на много вёрст в округе.

Солнце находилось в зените, когда Ратибор, Мирослав и Емельян нагрянули в «Пушистый хвост» и расположились по старой доброй традиции за угловым столиком у стены; компания завсегдатаев из нескольких сельчан поначалу никак не хотела уступать нагретое их седалищами уютное местечко, но рыжебородый богатырь так гаркнул на них, что аж окна задребезжали в кабаке, велев немедля убираться прочь, пока «кости ещё целы да мозги по заднице не стекли». Тамошние обыватели, недовольно бормоча, предпочли всё же не связываться с наглым громилой, благо оказались ещё трезвые и разум возобладал над первоначальным порывом нахамить этому вспыльчивому гиганту в ответ. Заказав себе фирменное блюдо Добровои и по кувшинчику кваса, друзья, споро уминая вкуснейшие щи, принялись слушать подсевшего к ним Мизорада. Сельчане попробовали было отпраздновать с гостями столичными победу над варградцами, но общая гулянка быстро заглохла; все очень хорошо понимали, что веселиться покамест рановато. Лишь особо упоротые местные жители, разномастными островками разбросанные беспорядочно по первому этажу, продолжили малость баловаться хмелюшкой; кто топил своё горе в вине и медовухе, потеряв родных и близких при последних событиях в деревушке, а кто просто выпускал пар; нервишки пошаливали у многих, что было, то было.