Ратибор и волшебство Купальской ночи. Книга 1. Кто похитил Цветок Папоротника

– Магия-магия, – бабушка, улыбаясь, кивнула в ответ.

Несмотря на понравившийся рисунок обережной вышивки, рубашка все же была ему очень колючей, и мальчик постоянно, морщась, двигал плечами, но это не помогало: переставало колоть в одном месте и начинало в другом.

– Ты попроси ее не колоть, она колоть и не будет.

– Так я не умею, – он опустил глаза.

– Я тебя научу, повторяй за мной заговор.

Мальчик сглотнул, но делать нечего, нужно было избавиться от всех этих иголок.

– Черной водой, безликой бедой, – начала на распев бабушка.

– …безвкусной едой, – не понимая, что она говорит, мальчик пытался повторять.

– За синим огнем, белым конем.

– …каким-то там пнем…

– За пригоршню счастья.

– …пригорюнилось счастье…

– Я беде не подвластен.

– Я беде не подвластен.

– Так есть.

– Так есть! – воскликнул довольный внук. Рубашка, правда, перестала колоться.

Название рубашки было заковыристым – сразу и не выговоришь: «косоворотка». После очередной неудачной попытки произнести это очень сложное слово, рубашка была переименована в «Рубаху-Воротку» – просто и понятно.

Бабушка покачала головой. Ратибор, не видя её тревожного взгляда, вышел из избы и, спрыгнув с порога, махом перескочил через ступени, побежал скорее на поляну праздника, где его уже ждал заветный Папоротник.

***

Лесная поляна, на которой проводился праздник и куда уже небольшими группами в нарядных одеждах шли люди, находилась рядом с деревней, прямо на покатом берегу речушки. Нашему герою она была хорошо знакома: на ней и в ближайшем лесу бабушка часто собирала целебные травы. Ратибору всегда нравилось это занятие, он был готов стремглав мчаться каждый раз, как только намечался поход в лес. Разумеется, не травы манили его, хоть он и любил иван-чай, которого в городе не сыщешь, или зверобой с шиповником. Мальчик знал, что кроме полезных растений, тут видимо-невидимо лесных ягод. «Ой, ты мой лакомка», – каждый раз говорила с умилением бабушка, когда он с набитым ртом пробегал мимо в поисках самых спелых и вкусных.

На поляне кипела жизнь: приближался вечер, и люди стремились скорее закончить последние приготовления. До начала праздника оставалось совсем немного – зачинали, как повелось, когда Солнце едва-едва касалось верхушек деревьев.

В центре поляны высился, пытаясь дотянуться до неба, огромный, сложенный из толстых бревен, главный костер праздника – Купалец. Задрав голову, с открытым ртом, мальчик любовался этакой громадиной. На его вершине, покачивалось тележное колесо, насаженное на толстую жердь и украшенное цветастыми ленточками, которые весело колыхались при каждом дуновении ветерка.

– Нравится?

– Ещё бы! – Ратибор обернулся. К нему незамеченным подошел один из местных парней, постарше, но еще не вошедший в мужскую силу, отчего был угловат и казался неуклюжим.

– Меня Ходутой звать, – он протянул руку.

– Ратибор, – мальчик в ответ протянул свою, ожидая рукопожатия, улыбнулся с гордецой, что с ним здороваются как со взрослым.

Но рукопожатия не последовало, Ходута сжал Ратибору запястье, тому в свою очередь пришлось сделать то же самое.

– У нас здороваются так, не жмут ладони.

– Ааа, – многозначительно протянул удивленный мальчик.

– Два дня костер собирали, – будто не заметив удивления нового знакомого, продолжил подошедший парень. – Здоровенный, гореть-то как будет: ого-го! – он поднял руки к небу. – Силища!

– Классно!

– Ты брось это, – Ходута не сильно, но ощутимо толкнул мальчика в плечо. – Брось свои эти городские словечки, вона сколько слов хороших есть: замечательно, изумительно, любо, добро. А то удумал тут тоже, чай, не в городе.

– Любо! – Ратибор пытался его передразнить, но вышло так, что он соглашается со сказанным. – А ты знаешь про Цветок Папоротника? – сразу же пошел он в наступление.

– Ну а кто ж не знает, – ухмыльнулся собеседник. – Конечно, знаю. Сам голожопым был, искать рвался, да батька уму-разуму научил, пока ремнем стегал. Сказки это все бабкины!

– Да, ну?! – мальчик поник, чуть не плача. – А я всё равно его найду!

– Найдешь, как же, – хриплый смех Ходуты больше был похож на кашель. – Ага, смотри, как бы тебя русалки не утащили к себе в омут.

– Ничего не утащат, – он задрал нос. – Тоже мне, русалки! Не бывает никаких русалок.

– А вот и бывает!

– А вот и нет! – Ратибор показал язык. – Да ты мне специально это говоришь, чтобы самому найти Цветок и загадать желания. Вот тебе, – он подбежал к собеседнику и боднул его головой в живот.

– Ай! Ты чего? Я тебе сейчас! – но мальчика уже и след простыл, ищи-свищи его среди людей на поляне. – Тоже мне: Цветок Папоротника! Брехня всё это, – растирая ушибленный живот, нашептывал себе под нос парень.

***

Мимоходом оглядываясь – нет ли погони, Ратибор вприпрыжку бежал по праздничной поляне, петляя среди занятых делами взрослых: кто-то возился с сеном, вязал из него фигуру, девицы плели венки и играли в игры с парнями. От небольшой группы людей, стоящих ближе к деревьям, раздавался звук гармони, туда-то и направлялся мальчик.