Ратник

Да и иных нюансов хватало, чтобы распознать в парне очень крепкую книжную науку. Добрую подготовку. И славное воспитание. Которые в принципе были невозможны для поместного дворянина. Не по Сеньке шапка. Ни книг, ни учителей, ни времени на это у него не имелось и появиться не могло.

Увлечение чистотой это только подчеркивало. Даже он, воевода, и то так не пекся о том, как он выглядит, нежели этот паренек. Опрятен, чист, приятно пахнет. Говорят, что его ради любопытства пытались даже как-то пару раз «случайно» испачкать. Чем вызвали у Андрея приступ ярости. И попадись проказники ему под руку, могли бы пострадать. Невзирая на положение. Сам же он, помимо «метания молний из глаз», очень быстро приводил себя в порядок и вновь выглядел подобающим образом. На его взгляд подобающим.

Не меньшим «нюансом» выступали и его знания иных языков. Каких толком не ясно, но, когда Андрей напился, он пел какие-то песни на них.

Все эти и другие особенности выдавали в парне человека не только высокого происхождения, но и соответствующего воспитания. И для воеводы было совершенно не ясно каким образом колдун сумел так повредить «обычного сельского дурачка», чтобы он стал таким. И не он один задавал себе эти вопросы:

– Если бы колдуны всех людей могли так портить, то к ним очереди бы стояли! – как-то заметил один из старшин.

И воевода с ним был полностью согласен. Сам бы много отдал за такую «порчу».

Андрей был вопиюще белой вороной на фоне остального полка. И особой остроты минувшей осенью добавил Государь, взял и даровал этому насквозь мутному пареньку выданное ранее поместье в вотчину. Да, за дело. Но мутности этот поступок только добавлял.

– Колдуна-то нашли? – спохватившись, спросил воевода, нарушая тишину.

– Да куда там! – воскликнул один из старшин. – Как в воду канул.

– Что, совсем никаких концов?

– Мы бы и сами с ним очень хотели поговорить, – криво усмехнулся один из сотников. – По душам.

– С ним много кто жаждет общения, – также криво заметил другой сотник. – Мы сами вперед попов по травницам да знахарям прошлись. И все без толку. Все молчали да разбегались.

– Не все молчали, – произнес Демьян, старый опытный десятник, повидавший и жизнь, и проблемы.

– Да?

– Радим из Белой рощи. Вы его все хорошо знаете.

– Не все, – возразил воевода.

– То знахарь знатный, – заметил один сотник. – Очень хорошо зубы заговаривал. К нему, почитай, многие ходили. Сказывают, что когда прижало, и поп наш тайком бегал.

– Поп? – удивился воевода.

– Люди так болтают. Хотя кто его знает? Зубы такая зараза. Заболят и дерьмо жрать начнешь.

– Это да, – степенно согласился воевода. – И что он сказал?

– Что рядом с Тулой сильных колдунов не было. Он бы о них знал.

– А ты его про Андрея спросил?

– Ну а как же? Спросил, конечно.

– И что он?

– Подумал. Крепко подумал. А потом и сказал, что если тут и замешан кто, то не колдун. Здесь, он молвил, колдуна мало. Так людей изменить только старые Боги в былые годы могли. Так что не колдуна надобно искать, а ведуна. Но его так просто не сыскать.

– Это почему? – удивился один из сотников. – Мы же всю эту нечисть знаем, что вокруг города жила.

– Знали, – заметил второй сотник. – Ныне-то она поразбежалась.

– Радим сказал, – вновь взял слово Демьян, – что ведун тот в городе был. И, верно, сильно испугался татар. Помыслив, будто бы они со дня на день город возьмут. Вот и…

– Что и?

– Радим думает, что ведун призвал на помощь кого-то из павших. Тех, кто в стародавние времена тут где-то погребен. От многих старых курганов ныне не осталось никаких следов. Холм и холм. Под Смоленском, он сказывал, будто много древних могил великих воинов. Но они не только там покоятся.

– А причем тут Андрей? – повел бровью воевода.

– С его слов, призванный ведуном дух не мог находиться без вместилища. Вот и вышвырнул из тела паренька его тщедушную душонку. И теперь обживается в нем. Оттого и силу тело набирает.

– А… – хотел было что-то спросить воевода, но один из старшин его опередил:

– Ты с отцом Афанасием о том разговаривал?

– Я спросил у него, может ли душа давно павшего человека вселиться в тело живого. Он ответил, что сие ересь. Ибо души все, после смерти, отправляются либо в рай, либо в ад, где ожидают страшного суда. Так что…

– А ведь Марфа, дочь Петра Глаза, тоже, как и Андрей рухнула в беспамятство. В тот же самый момент, что и парень. Когда же очнулась – никого не узнавала и говорила дивно. Чуть оклемавшись перешла на язык странный, будто изречениями из Святого писания сказывала. Андрей тоже никого не узнавал и говорил странно.

– А бабу зачем призывать?

– Да кто ж знает? – пожал плечами Демьян.

– Слушайте… – заметил один из сотников. – А ведь Марфа с Андреем до свадьбы друг друга на дух не переносили. Словно кошка с собакой. А после первой брачной ночи – изменились. Стали прямо не разлей вода. Да и замечали за ними, что болтают на непонятном языке.

– Но она же не воин! На кой бес ее-то звать на помощь?

– Так ты пойди и спроси у того ведуна. Если найдешь.