Ратник 2

Но не видать Врабия. А Клест направил своего коня к Креню, вернувшемуся с двумя ратниками. Верно, передовой отряд, ушедший вперед, те сумели перехватить, и он теперь на помощь воинству не придет, но уезжало-то их больше. Да и Крень морщился от боли, хотя крови не видно. Но бывает, что травму можно причинить и без крови. Если, скажем, булавой ударили? А то и просто обухом топора?

А что со щитом-то не так? Ух, а щита-то, почитай, что и нет. От удара топором снесло половину, а дощечки, крепившиеся между собой планкой, развалились и теперь в руках остались только кожаная ручка, да проушина. Это уже не щит, а одно недоразумение. А ведь хороший был щит! Алатырь его по руке подбирал, и ремни подтягивал. А ведь еще наставник и ругаться будет из-за утраты казенного имущества. Или не будет? Войдет в положение, да новый щит подберет. В крайнем случае он теперь сможет и сам себе щит смастерить, невелика сложность. А может, после боя чей-нибудь трофейный удастся подобрать? Ладно, потом будет видно.

Фух. Устал. И воевать-то, вроде, уже не с кем. Вот это здорово.

Ярослав смог слегка перевести дух и малость оглядеться. А ведь похоже, что «врабиевцы» проиграли. Несколько раненых дружинников уже сложили свои мечи, отдаваясь на волю победителя, но некоторые, самые упорные ратники воеводы Врабия, еще пытались биться в окружении «клестовцев», но их уже добивали, даже без особого азарта или ярости, а так, в силу необходимости.

Все-таки, внезапность — великая штука!

Благодаря передышке, Ярослав сумел уловить изменение на поле боя. И даже, каким-то внутренним чутьем услышал, как воспрянули остатки «врабиевцев». Не все, а человека два или три, самых упертых.

Со правой стороны, там где дорога огибает холм, к погибающему отряду шла подмога. Небольшая, человек десять всадников, но тем не менее, еще способная переломить ход событий. Или уже нет?

Никак сам воевода Врабий скачет? То-то его нигде не видно было. А он вишь, пребывал в арьергарде, а теперь пожаловал. Наступавшие не схватились за луки, хотя и могли бы. А, просто опасаются пострелять своих в такой тесноте. Зато со стороны «клестовцев» началась стрельба и двое «врабиевцев» выпали из седел, а наступавшие сразу же сбились с темпа, перейдя с галопа на рысь.

— Рубец, выводи своих на перехват! — скомандовал Клест и десятник, который тоже успевал не только сражаться, но и присматривать за своими людьми, быстро выскочил из общей сумятицы и повел свой поредевший десяток на отряд Врабия.

Откуда у Врабия столько людей? Вон, сколько уже полегло, а тут опять откуда-то взялись новые ратники! Он их что, штампует, что ли? Или где-нибудь в огороде выращивает, на грядке?

Рубец и его люди, хотя и слегка заморили коней во время боя, все-таки набрали нужную скорость, врезались в наступавший отряд и сразу же остановили его наступление, связали боем, а Клест отдал новый приказ:

— Старшие дружинники — за мной!

Клест рванул своего коня, а за ним ринулись Крень и Татень. Ярослав, едва не позабывший, что и он должен скакать вслед, вспомнил-таки, и тоже помчался на врага.

Но бой с подоспевшим десятком оказался недолог. Врабий, успевший оценить, что основные силы уже полегли, а значит, и битва проиграна, а если он и продолжит бой — то ненадолго, рыкнул:

— Разворачиваем коней! Уходим!

Отдав команду, воевода Врабий не стал следить за ее выполнением, а развернул своего коня, подавая пример остальным и поскакал назад. А если называть вещи своими именами, то попросту удирал. Но Ярослав не спешил осуждать воеводу, потому что и он недавно, вместе с Татенем, улепетывали от превосходящих сил противника.

Клёст, услышав приказ врага зарычал, но сдержал своего коня, а крикнул воинам Врабия:

— Ратники! Сдаться на милость победителя — не позор, а необходимость. Ваш воевода сбежал, так что сражаться не за кого. Сложите мечи — останетесь живы. Если захотите — вернетесь к себе домой или пойдете в мою дружину. Неволить никого не стану.

Голос воеводы услышали те, кто еще не желал сдаться. А услышав, принялись складывать оружие. А воевода, выцепив взглядом подскакавшего помощника, выкрикнул:

— Крень, окажи помощь раненым. И нашим, и врабиевским. Прикажи, чтобы обозные мужики тяжелых на телеги сложили. А мы вслед поскачем. Рубец, Буран, старшие дружинники — за мной! Нельзя дать Врабию уйти. Он мне еще суд божий задолжал. А Перун, он правого видит!

* * *

Воевода Клёст, будто наконечник живого копья, устремился вперёд, а за ним направились и остальные воины.

Ярослав сначала замешкался, ведь он числился старшим дружинником под командованием Креня, но волна воинов его уже понесла вперёд, следом за дружиной. А его мерин «Мирный», не спрашивая хозяина, проникшись духом битвы и погони, понёс своего хозяина вперёд на встречу битве. Ярослав не стал его останавливать и единственное, о чём подумал — как бы его не остановил Крень. Но тот даже не обратил внимания, у него хватало и своих забот.

Кони наращивали темп, сильные тела животных парили в вечернем воздухе.