Ратник 2

И точно, увидел. Татень тащил на себе незнакомого дружинника. Не иначе — тот самый «везунчик», которому удалось скрыться. Стало быть, далеко не удрал.

— Вот, умник-то хренов, — выдохнул Татень, скидывая со спины ношу. — помчался по лесу, без пути да без дороги, так верно, на ветку наткнулся. Конь-то его дальше ускакал, а этот нет, не скачет. Вон, как оземь-то шибанулся, что из него дух едва не вылетел вон. Таскай вот теперь, на своем горбу таких торопыг.

Старый дружинник сочно заржал, приглашая остальных поддержать его хохот. Но Ярослав только мысленно посочувствовал незнакомому дружиннику, пусть и тот и был их врагом. Из своего небольшого опыта верховой езды, пришелец из двадцать первого века уже знал, что удариться в лесу о ветку и пеший запросто может, а уж конному вообще приходится постоянно уворачиваться. Но это если всадник едет спокойно. А коли мчится во весь опор, не заглядывая вперёд? Конь-то проскочит, а вот наездник далеко не всегда. И веткой очень больно ударит, а если еще и о землю приложит — совсем худо. А этому парню, хотя он и выглядит бывалым ратником, не повезло. Что ж, всё в этой жизни бывает. Даже опытные наездники иной раз падают и теряют сознание.

— Привяжи-ка свой подарочек вон к той сосне, — приказал Клест. — А не то очнется, опять в лес побежит. Чего ему каждый раз о землю-то биться?

Татень опять захохотал и быстро исполнил приказ воеводы — прислонил пленника к сосенке, а его руки связал сзади.

— Вот, готово, — доложил Татень, а потом принялся рассматривать свою живую добычу. — Слышь, воевода, а ведь я этого парня знаю. Он из дружины Врабия, звать Неплюем.

Клест только плечами пожал. То, что пленник из дружины Врабия — это и так понятно. Тут все дружинники, ставшие врагами, из людей его соперника. Еще ладно, что мертвый враг — а все четверо были мертвы, уже за врага не считаются. Но этот, хотя бы живой. А если живой, то можно и допросить.

— Ярик, как обеспамятевших людей в чувство приводят? — с усмешкой спросил воевода своего младшего дружинника и советника.

Точно, а как их приводят? По щекам побить? Или нашатырный спирт под нос сунуть? Тьфу ты, какой нашатырный спирт в здешних местах? Его ведь еще и не изобрели. Вернее, изобретать-то его не надо, аммиак в другом виде есть, но ну его на фиг.

— Водой холодной облить, — догадался парень.

— Вот, правильно рассуждаешь, — одобрил воевода, кивая на деревянное ведро, привязанное к телеге.

Хорошо, что рядом с холмом бил родник. А вода там холодная-холодная. Парень, пока зачерпывал, почувствовал, как замерзли руки. Притащив ведро, на всякий случай спросил:

— Лить?

— Давай, — разрешил воевода, и Ярослав «дал».

После первого же ведра, вылитого на голову, чужой дружинник пришёл в себя. Чихнув, заморгал, а потом уставился на своих врагов.

— Ну здравствуй, Неплюй, — поздоровался воевода с пленником. Потом приказал:— Рассказывай парень, что и как: чего это вы в засаду сели, да против своих обернулись? Может, ты с товарищами своими в тати лесные подался? Так с татями у нас разговор простой — за шею, да на веревке, и на дерево вздернем. И после этого душа твоя к Перуну не пойдет. Не примет бог дружин, если душа через задницу выйдет. Зачем ему обгаженный дружинник? Ну ты ведь и сам знаешь.

— А может Неплюй-то еще и наше подворье жег? — предположил кто-то из дружинников. — Тогда, воевода, его тоже зажарить нужно. Дозволь мы костерок изладим?

— Костерок — это можно, — не стал спорить воевода. — Дров в лесу много, сейчас мы татя и спросим — костерок ему лучше, или петля? Слышь, тать?

— Не тать я лесной, — через силу усмехнулся Неплюй, пытаясь встать на ноги. — Можете меня вешать, можете жарить. Перун в ирии знает, кто дружинник, а кто тать. И ничего я вам не скажу. Я дружинник, сызмальства под смертью хожу, Перуну я посвящен, поэтому любую казнь готов принять.

— Ишь, какой храбрый, — с уважением сказал Клест. — И не боится, что его зажарят, и не боится в ирий через свою задницу прийти. Не хочешь добром сказать — скажешь по-плохому.

— А ты меня не пугай, — дерзко вскинул взгляд пленник. — Пуганый я уже, никаких пыток не испугаюсь.

— Горячий ты парень, — хмыкнул воевода. Посмотрев на старого дружинника, спросил: — А ты как считаешь?

— Горячий парень, — согласился Татень. — Вон, как он коня горячил, когда по лесу мчался. Нисколечки лошадь не жалел, так спешил. И куда же он так спешил, если все равно ускакать не мог? Охолодить бы его маненько. Как думаешь-то, воевода? Я бы охолонил.

— Охолодить, это да, — согласился Клест. Посмотрев на Ярослава, перевел взгляд на остальных дружинников. — Ну-ка, братья, охолоните Неплюя. Вон, ведра берите. У нас их три, но чтобы сразу лить, без перерыва.

Нужно отдать должное дружиннику — он вытерпел целых двенадцать вёдер ледяной воды. Но когда на его голову собирались вылить тринадцатое, заголосил:

— Довольно, всё сам расскажу, спрашивайте.