Рациональность как фундаментальная характеристика социальных систем. Постнеклассический (универсумный) подход

Мы привели наиболее распространенные интерпретации рациональности, использующиеся в социологии. Наряду с этим существуют попытки объединения нескольких характеристик рациональности в рамках одного общего определения. Так, Д.Е. Карташев, изучая рациональность как социальный феномен, определяет ее как особую установку сознательной деятельности, для которой характерны такие свойства, как логичность, целесообразность, упорядоченность и системность87. S. Lindenberg рассматривает рациональность как характеристику человеческого поведения (а также метод его оценки), включающую шесть элементов: находчивость (активность в отношении поиска и достижения желаемых состояний), ограниченность (осуществление выбора в контексте ограниченных возможностей целедостижения), ожидание (экспектации относительно происходящих событий), оценка (рассмотрение различных состояний действительности с ценностной точки зрения), мотивированность (стремление к достижению состояний, имеющих более высокую оценку по сравнению с теми, в которых человек находится; целеполагание), осмысленность (ориентация в возникающих ситуациях на основе имеющегося знания, поиск нового знания в новых, непредвиденных ситуациях)88. А.И. Пригожин, обсуждая рациональность как особенность формальных организаций, понимает под ней осознанность, целесообразность, логическую упорядоченность89. Вместе с тем, основания таких попыток синтеза остаются проблематичными: выбор характеристик является в известном смысле произвольным и не исчерпывает всех возможных интерпретаций рациональности.

В феноменологической трактовке различены рациональность как методологический принцип («постулат рациональности»), применяемый на теоретическом уровне научного наблюдения за социальной жизнью, и рационализация как процесс прогрессивной типизации, структурирующий социальный мир индивидов90. На уровне научного наблюдения принцип рациональности выражен в трех интерпретациях рациональности: как законосообразности в гносеологическом аспекте (соответствие действий актора принципам формальной логики), как знания, воспринимаемого актором ясно и различимо и выступающего предварительным условием рационального выбора, и как эффективности, характеризующей выбор актора, отбирающего из доступных ему средств одно, наиболее подходящее для реализации преследуемой цели. В данных интерпретациях рациональность представляет собой идеально-типические конструкции, необходимые для наблюдения за социальной жизнью. На уровне повседневной жизни рационализация есть трансформация неконтролируемого и непостижимого мира в структуру, которую индивид может понять, контролировать и предсказать. Такая рационализация, как отмечает А. Шютц, близка по своему значению к веберовскому «расколдовыванию мира»91. Нетрудно заметить, что рациональность в приведенной интерпретации имеет различные трактовки, не сводимые друг к другу. Таким образом, проблема универсальной дефиниции рациональности в феноменологической версии, как и в других, обсужденных выше, остается нерешенной.

Наконец, существует точка зрения, согласно которой понятие рациональности является псевдопредметным: оно характеризует не свойства предмета, а ценностное отношение к нему92. Рациональность предстает как конструкт, выражающий оценку субъектом объекта. Здесь, как отмечают И.Т. Касавин и З.А. Сокулер, оппозиция «рациональное-иррациональное» соответствует оппозиции «свое-чужое»93. Рациональное выступает как «свое», выражает положительную оценку, фиксирует факт соответствия того или иного объекта актуальной системе ценностей; иррациональное - как «чужое», выражающее, соответственно, отрицательную оценку объекта.

Указанные интерпретации приведены во многих современных социологических текстах, отечественных и зарубежных словарях по социологии и при этом не исчерпывают всех возможных проблематизаций рациональности. Данные интерпретации и их различные комбинации выступают содержаниями актуальных концепций рациональности, обсуждаются в рамках тематических дискуссий на страницах отечественных и зарубежных научных журналов. Проблеме рациональности посвящен тематический выпуск «Рациональность и власть» журнала «Вопросы социологии» №6 за 1996 г., в котором приняли участие А.Г. Здравомыслов, Ю.Н. Давыдов, Н.И. Лапин, В.С. Дудченко, В.П. Култыгин, А.А. Возьмитель, Т.И. Заславская, Н.И. Покровский и другие авторы. Постоянно действующей площадкой, обсуждающей проблемы рациональности, выступает журнал «Rationality and Society», выходящий в издательстве «Sage Publications» (Великобритания). Среди авторов данного журнала - A. Grandori, М. Boumans, J. Elster, G. Mehlkop, P. Graeff, I. Back, A. Flache, J. Weesie, C. Snijders, V. Buskens, C. Kroneberg, M. Yaish, V. Stock'e, P. Stone, H. Gintis и др.