Рацухизация

Ещё один оттенок состоял в том, что истероиды очень сексуально-провокативны, но не осознают этой составляющей своего поведения и часто бывают глубоко шокированы, когда их действия воспринимаются как приглашение к сексу.

Русский же мужик во все эти психиатрические заморочки — не верит, «контрфобические отыгрывания» — не понимает. Но чётко понимает, что его «кинули»:

— Ты ж сама этого хотела! Как это «передумала»? Я тебе что — лист опавший на ветерке?! Туда подумала, сюда подумала! Да мне плевать — чего ты нынче думаешь! Ложись!

Здешняя традиция проста: ответственность за поведение жены несёт муж. Стандартное решение: мордобой. Но серия высоко-эмоциональных сцен, разыгранных женщиной, сумевшей интуитивно очень точно найти больные места в душе супруга, развила в нём чувство вины. Он не мог, он просто боялся в чём-нибудь ей отказать. А истерик не может остановиться, ему нужны всё более сильные эмоции, всё более всеобщее внимание.

Сначала непристойное поведение дамы превратило Терентия в посмешище для всей дворни. Затем Николай сыграл простенькую интригу:

— Ой, хороша! Ой, хороша! Тебе бы к новому платью да ещё вот это ожерелье жемчужное! Все и глаз оторвать не смогут!

Нитка жемчуга, купленная по случаю для семейства владетеля, укладывается в ларчик, ларчик ставиться в доступное для Терентия место. Жена выносит мужу мозги и тот, кажется, не вполне понимая собственные действия, уносит жемчуг. Который одевает на свою ненаглядную. Типа: только разок в зеркальце поглядеться. Нынче же верну! Вот как бог свят!

Утром является «воротник» со стражей и сообщает:

— У главного купецкого приказчика хтой-то ларчик спёр. Во. Вот этот.

Преступление — очевидно, преступник — найден. Неблагодарный холоп, похитивший ценное имущество своего хозяина-благодетеля, забивается в железа и отправляется с семейством в вотчину на суд господский.

Вот такой подарок я получил в составе нашего последнего зимнего обоза.

Так случилось, что обоз принимали без меня — я как раз в тот день возился с лесопилкой. Потом надо было обязательно проверить новую сушилку для брёвен: лес в штабелях сохнет долго. Многое можно и из такого делать, но жилые помещения и хлебные амбары надо из сухого — пришлось городить в вотчине уже третью сушилку с печкой и длинным воздуховодом. Потом мою «олимпийскую трассу» глянуть — после оттепели снег осел…

Терентия, как уличённого татя, сунули в подземелье к Ноготку, семейство его, в общем порядке, отправили в баню и в карантинный барак для новосёлов.

Я в тот день в усадьбу вернулся поздно: ставили первую циркулярку. «Первую» — в мире! Рацуха… на семь веков вперёд! Правда, получалось коряво: снова проблемы с балансировкой.

Так что, про Терентия я узнал только утром. Вид у него был… скверный. Ободранный, наголо обритый, похудевший и почерневший, в ножных кандалах, он вполне соответствовал картинке «каторжник-революционер на допросе у жандармов».

Ознакомившись с сопроводиловкой от Николая, я ожидал увидеть озлобление, или какое-то «упование на милость», искреннее или не очень. Или — страх. Но Терентий был — «душа мелкой россыпью». Никаких мыслей, планов, надежд, ожиданий…

Он прекрасно понимал — сколь много я для него сделал. Его благодарность была столь велика, что он даже и не сильно её выражал:

— Господине, твои благодеяния столь велики, что мне и не отплатиться. Ничем и никогда. Даже и по гроб жизни. Всё, что я есть — всё твоё. И душой, и телом, и сердцем и разумом. Прикажи мне умереть — я умру. И печалиться особо не буду. Но жить… не могу я так жить! Я её люблю! Мы перед богом венчаны! Но во всякий день, во всякий час она меня виноватит. За всё. От оправданий моих… плачет. А то — кричит. Не могу я так!

Приведённая Меньшаком супруга Терентия, незамедлительно продемонстрировала особенности своего психического состояния: сходу наехала на мужа. Прямо с порога перейдя к крикам и слезам.

— Ты! Ты меня сюда привёз! К этим диким грубым злым людям! Бросил меня одну! На растерзание этим людоедам!

Можно подумать, что человек в кандалах может выбирать пути для своих близких. Терентий начал, было, оправдываться. А Меньшак паскудно хмыкнул и уточнил:

— Во блин даёт! Когда вчерась к моей елде прижималась сама приговаривала: засади мене грубо, возьми меня позлее. Сама ж просилась да налазила. Одно слово — курва.

Правдоподобно. Это — из подводных камней в практике психотерапевта при работе с истериками. Попытки соблазнения — один из основных методов привлечения внимания в арсенале истерика. Просто надо помнить, что в случае, если соблазнение оказывается успешным, это может оказывать разрушительный эффект на внутреннее состояние клиента. Что мы и наблюдаем. После реплики Меньшака истерика пошла в полный рост: с криками, диким хохотом, судорогами, бросаниями предметов, ударами головой о стены с явной потерей чувствительности. Дальше, очевидно, будет глухота, слепота, помрачения сознания…

Скучно.