Рацухизация

И снова радуемся. На этот раз — соломотрясу и русской народной мудрости: «что с возу упало — то пропало». В смысле: всё, что не продукт, то — оплата. Всю солому я забираю в оплату за молотилку.

Между двумя днищами делаем дырку с трубкой — для щёлока, в ложное дно вставляем ещё трубку для выхода воздуха, вытесняемого водой из золы. Выше, на склоне холма, стоит здоровенный деревянный короб-накопитель. Сыплем туда просеянную и прокалённую золу со всей усадьбы и сопредельных селений, поливаем её тихонько водой — для равномерности промокания этого… продукта. Помешиваем, даём денёк прокиснуть. И спихиваем деревянной лопатой в дощатый желоб. Прямо в эти чаны на Ў высоты. Ещё и прихлопываем — чтоб плотнее. Заливаем горячей водой. И идём заниматься другим делом на ближайшие 4 часа.

Потом выпускаем первый щёлок. Крепость — 20 %. Выпускаем прямо на сковородку. Где и выпариваем.

И снова радуемся. Потому что когда я позвал «альфа», сунул ему свой чертёж и спросил:

— Сделаешь?

Он не стал долбать меня глупыми вопросами типа:

— А нафига в печке три сковородки и два котла?

А скромно поинтересовался:

— На трубу колпак ставить?

Система! Работает! Не зря я ему два года назад злых раков на все места навешивал! Мастер вырос! Пришёл с бригадой и в три дня сделал нестандартную печку с тремя топками и плитой ступеньками.

Печку — греем. На золу наливаем еще 2 раза воду, даём стоять каждый раз 2 часа; второй и третий щелока последовательно прогоняем через второй и третий чаны со свежей золой. Зола в каждом чане выщелащивается три раза — в первый и второй раз слабым щелоком, в третий раз — водой.

Щёлок из чанов выливаем на сковородки. Потому и чаны опрокидывающиеся. И помешиваем. Надо будет какую-нибудь механику придумать. Для помешивания. Чтобы не подгорало. А то — фиг отдерёшь.

Щелок в сковородах сгущаем, и переливаем в котёл. Где и выпариваем досуха. Поэтому сковородки — с носиками, а котёл — съёмный. Когда в котле начинает выпадать твердый осадок — прекратить нагревание, только помешивать. Масса в котле при охлаждении твердеет. Если не перегреть — не пристаёт к стенкам котла. Иначе приходится отбивать.

У меня три мастера на этой операции стоят — в первую же неделю каждый ухитрился прохлопать. Поэтому и котёл съёмный — защита от дураков и бестолочей.

У московских бояр процесс поташнивания шёл на горящих дровах. Которые укладывали в кирпичный камин. Чистый полив без помешивания. После отвердения массы, её выламывали ломами. Камин… сами понимаете — одноразовый.

Получили хрень грязно-бурого цвета. Песочек такой. Ура!

Вас не радует вид грязно-бурого песочка? — Нет в вас настоящего рацухства! Или — рацухерства? И истинной любви к Родине нет — это ж самый исконно-посконный продукт! Из важнейших причин для проявления «русской славы боевой»! За-ради удобства отдать немцам вот эту хрень — Петербург построили! Русская армия Полтавский бой выиграла — чтобы никто не мешал жечь свои леса и неограниченно скармливать Европе вот это… грязно-бурое.

Но… есть варианты продолжения. От америкосов — они тоже, временами, поташнивали.

Снова всё кидаем во второй котёл с горячей водой, полностью растворяем, снимаем всплывший мусор, отделяем нерастворимый осадок и опять выпариваем. Снова получаем песочек, уже — чуть светлее. Который старательно прокаливаем 6 часов. Но чтобы не спёкся! Получаем пористую твердую массу белого цвета с синеватым оттенком.

Прошу любить и жаловать: американский, очищенный. Называется — pearl-ash. «Жемчужная зола»? «Зольный жемчуг»? 90 % соединений калия.

Наверное 90 — померить нечем. Даже до третьего сорта моего времени не дотягивает. Но это лучшее, что есть во всём этом мире! «Лучшее» — на несколько грядущих столетий!

Пердуновский поташ — самый поташненный поташ в мире! Ура, товарищи!

Ура-то ура… А дальше что?

В октябре, когда я запустил строительство поташного завода, это выглядело как милая забава: страда окончилась, мельница работает — заняться нечем. Мы технологическую цепочку построили, проверили, отработали, сырья чуток завезли. И остановились — ледостав. Едва установился санный путь по лодочному маршруту — золу повезли непрерывно. Всё, накопившееся у меня за последние два года. У крестьян… ну, не знаю — лет за десять.

Общий объём сырой золы — тонн 50. После просеивания — 8. Прокаливание, выпаривание, помешивание… на выходе 5 тонн этого самого продукта. В здешних мерках — 10 бочек. В общем объёме национального экспорта этой гадости в Петровскую эпоху — величина совершенно незаметная. Даже на фоне одного только боярина Б.И. Морозова — мелочь мелкая.

Но вот для меня сейчас… Фриц может сколько угодно облизываться на эту белую кристаллическую мерзость, но где Германия, а где Угра?

Да, будут поставки в Германию десятками тысяч бочек золы, тысячами бочек поташа. Ежегодно. Но позже! В 14-15-16-17… веке. А пока… «Великой Ганзы» — ещё нет. Вообще — на побережье нет немцев. «Дранг нах Остен» только-только… лет 15 всего. Да и то — не очень успешно.

Всякие сукновалы, мыловары, стекловары… В Германии есть. Но — мало.