Рацухизация

У котла ломалось всё: вылетали заклёпки, прогорело дно, вырывало все нахлобучки, вставленные в любые отверстия. Вру! Свисток ни разу не улетел! Уже в самом конце был момент, когда наши чудаки продолжали топить, хотя вся вода выкипела. А забыли они на водомерку глянуть! Хорошо, что паровой котёл — не кастрюля — не надо чистить от копоти, когда подгорело. Когда котёл трещать начал — сообразили.

Примерно через месяц после первого пуска котла, когда у нас появилась надежда, что он будет работать, поставили под выхлопную трубу турбинку. Надежда, как уже понятно, оказалась… преждевременной. Но турбина внесла свой вклад. Шесть раз сыпались подшипники, один раз согнуло вал, два раза вылетала шпонка на валу. Сами лопатки… Я очень радовался, что приказал построить вокруг турбины похожий сруб: всё-таки вылетевшая лопатка в нём застряла. А не в голове Прокуя, как должно было бы быть по баллистике.

Я уверен, что любой нормальный попаданец может, просто посидев часок с напильником, без проблем и напряжений сбалансировать 32 железных пластинки до такой степени, чтобы они не улетали на шести сотнях оборотов в минуту. Я так не могу. Балансировка турбины оказалась долгой и трудоёмкой процедурой.

Я не могу построить высокооборотную «поющую» турбину Лаваля. Потому что не могу сделать, сбалансировать тонкую ось достаточной прочности. И не могу построить низкоскоростную по типу турбин Парсона. Потому что не готов делать многоступенчатую, со вторым венцом лопаток на статоре. Хотя очень хочется: встречная ориентация лопаток в подвижном и неподвижном венцах снижают скорость струи пара и её режущее действие на металл. Что повышают время жизни установки. А уж для здешнего металла — особенно.

Но у меня, вот «здесь и сейчас» нет и кучи будущих заморочек: КПД, эффективность, единичная мощность, время жизни… Мне нужно чтобы оно просто работало.

Наконец, турбинка проработала с полчаса, и мы подцепили к ней маховик.

Однажды, когда в 20 веке моду вошли жёсткие диски типа «винчестер», китайцы построили устройство с диаметром рабочего диска в метр двадцать. А чтоб не провисал — раскрутили его вертикально. Делаем по-китайски. Маховик, при кажущейся примитивности идеи, здесь, в «Святой Руси» явление малознакомое. Да и вообще в мире — всего лет двести. Но это — сплошные, монолитные маховики. Мне уже надоели постоянные попытки убийства со стороны моих механических устройств. Супермаховик, который из ленты мотается и который не взрывается шрапнелью во все стороны — мне сделать не из чего, а вот набрать «блинов», по типу штанги — можно.

Как я не кривился, а пришлось ставить промежуточную передачу. Никакой зубчатки! Только ремни и фрикционы! Хруста подшипников я уже наслушался, добавлять хруст неизвестных здесь шестерёнок… не хочу. И мы с 600 оборотов турбины вышли на 30 маховика. Подцепили к нему кривошип, на другой его конец — тягу от дурынды. Виноват — от парового молота. Собственно говоря, весь агрегат и есть паровой молот. Весь — для таскания здоровенной железной чушки. Паровоз-гиревик. Чтобы вот эту двухпудовую тупую железную дуру поднимать на двухметровую высоту. Падать она будет сама.

Уточню: нормальный паровой молот состоит из железного штока, на нижнем конце которого находится утолщение, называемое бабой, на верхнем же — поршень, который движется в паровом цилиндре, укрепленном на прочной станине.

Так это — «как у людей»! А у меня — ни штока, ни поршня, ни цилиндра. Одна баба на привязи. Что, впрочем, для меня естественно.

Станину, типа гильотинных ворот, в которых «баба» падает, построили снаружи у стенки кузницы, за которой стоял один из действующих горнов. Потом стенку сняли и переставили. Получился такой… кузнечно-прессовый цех. А иначе нельзя: заготовки должны быть разогреты до тёмно-красного каления, градусов 300 и выше.

При повсеместно применяемой здесь холодной ковке («наклёпывании») удары по заготовке затрагивают только внешние слои металла, от чего внутри изделия образуются сильные натяжения, которые иногда вызывают внутренние надрывы и трещины. Горячая же ковка требует быстроты — заготовка остывает. Ещё жёстче при сварке — «окно» допустимых температур сужается. На полуметровую косу полоса лезвия наваривают за 6–8 раз. По сути — времени остывания хватает только на 2–3 удара молотом.

Но у меня же есть баба! Хорошая баба полностью меняет… техпроцесс. И кузнечный — тоже. Могу, например, поставить полуметровый боёк — сварка в один удар!

Нормальное соотношение веса молота к весу обрабатываемого им изделия: 2:1. Допустимо 1:1. Здешние молоты — 4–5 фунтов. А тяжелее изделий на Руси и не куют! И получают уплотнённый слой на поверхности — 0.1–0.5 мм.

А у меня 80 фунтов, в 15–20 раз больше! Что серп, что коса — выковывается в один удар, уплотнение — на всю глубину!

Ещё про скорость надо похвастать.