Рацухизация

Так люди мои от прочих, от «людей русских» стали и цветом отличны: в любом городе толпа на улице иль на торгу — серая, да зелёная, да коричневая. А у меня — с просинью.

Видя для казны такую пользу, ввёл я запрет на торг этой краской, прозванной «Русское индиго». А вот ткань, ею крашенную, стали продавать. Не худо пошли полотны мои в края южные, с настоящим индиго уже знакомые. А уж после — и «Святая Русь» распробовала.

Многие из людей хитрых тайну сей краски узнать пыталися. Да — бестолку. «Слышат звон да не знают где он». Вот и пошёл слух, что, де, Воевода Всеволжский колдовством, по небу, на драконе летаючи, вывез с Индии сей кустарник. Ростит, де, чудо сиё, белоопушённое, в странах дальних, белым снегом вечно покрытых. А для прокормления сего теплолюбивого растения поливает его кровью. Обязательно — человеческой. Само собой — девственниц да младенцев. Вера и народность сих доноров — определяется рассказчиком. Всегда — по его слушателям.

И ныне в иных краях можно услыхать: «не будешь слушаться — отдам Колдуну Полуночному на краску». Родителю страх от сей легенды — помогает дитятю приструнить, мне — и народы целые.

Я уже говорил, что темнота в жилищах приводит меня в крайне раздражение. Зимой — особенно. Света хочу, света!

Мысль первая — делать свечки из пчелиного воска.

Воск мы в вотчине имеем. Но его и покупают не худо. Николай в городе подсуетился, вышел на корсунянина одного. Товар экспортный, грек берёт оптом. У меня пасека работает, с пчелами всё получается прилично. В смысле: медоносят и роятся. Но — не беспредельно же! Свой воск мы продали, из остатка Никодимке свечей в подарок наделали: в церкви службы без восковых свечей — крайняя бедность.

Есть лучины. Самый мой первый осветительный здесь прибор. Ещё с Юлькиной избушки. Я их перепробовал с пяток разновидностей. Больше не хочу.

Лампадки… ещё хуже. Это вообще не средство освещения помещения, а средство выражения почтения. К изображению.

Основной здешний осветительный прибор — сальная свеча. С фитилём из овечьей шерсти. Жить с таким освещением… и с таким прикосновением… и с таким запахом… сил моих нет!

Свечи здесь маканные. По Древним римлянам. Римляне макали скрученный папирус в раствор из жира, часть раствора оставалась на фитиле, это позволяло фитилю гореть. Теперь вместо папируса макают всё, что под руку попадает. Вот прямо сейчас, во второй половине 12 века, куча народа мечтает построить на этом свой «маленький свечной заводик». В Англии и Франции появились гильдии свечных мастеров. Новгородское «Иваново братство» свечников — очень не одиноко. Свечи в Европе продаются в небольших свечных магазинчиках во всех городах и деревнях.

До 15 века — «макают все!». Только в 15 веке один французский изобретатель придумал литейную форму для конических свечей. Но помакивание активно продолжается и в 19 веке.

«Вот сальные свечки, называемые мокаными. Хлопчатобумажные фитили, нарезанные одинаковыми кусками, подвешиваются на петельках и разом обмакиваются в растопленное сало (говяжье или баранье). Потом они вынимаются, охлаждаются и снова окунаются, пока вокруг фитиля не нарастает достаточно толстый слой сала…».

Я попытался спрогресснуть лет на триста раньше: был твёрдо уверен, что все свечи можно лить. Вспомнился какой-то авантюрный роман 19 века, в котором путешественники, для лазанья по пещерам, лили свечи из воска в стволах двустволки. И сокрушались, что винчестер так применить нельзя — ствол с нарезкой.

Ошибочка вышла: с восковыми свечками так не проходит. Фарадей специально об этом говорит: