Рауль, или Искатель приключений. Книга 2

Наконец графиня получила официальное известие, что граф Сципион через неделю будет в Париже, вместе с семейством испанского гранда первого класса, отца его прекрасной и знаменитой невесты. Это распространило живейшую радость во всем доме, и в первом и во втором этаже.

— Право, завтра утром вы должны пригласить меня на завтрак, — сказал в этот день Агамемнон Рива Дюрану, — на маленький бесцеремонный завтрак, с глазу на глаз. Мы, со стаканами в руках, будем праздновать счастливое событие, которое переполнит сердца наши радостью…

Дюран нашел восхитительной эту мысль и обещал угостить Рива кое-каким винцом, достойным пале-рояльского и даже сент-анилльского погреба.

На другой день было воскресенье. Друзья условились, чтобы завтрак происходил после обедни, на которой Дюран в качестве церковного старосты не мог не присутствовать ни под каким предлогом. Прибавим, что во время обедни Дюран, всегда такой благоговейный и набожный, был на этот раз непростительно рассеян. Он не мог не взглядывать украдкой на почетную скамейку, назначенную для префекта. Что прикажете? Церковный староста все-таки человек! Надо заплатить небольшую дань человеческой слабости.

В назначенное время приехал Рива. Приятели сели за стол. Завтрак был хорош; он был продолжителен, весел и орошаем частыми и обильными возлияниями. Дюран не понапрасну расхваливал свой погреб. Рива провозгласил это. Будущий префект порядочно подпил, пропел веселую песенку и рассказал несколько игривых анекдотов, в которых был сам главным героем.

Подали десерт. Оба собеседника облокотились локтями о стол, и разговор продолжался. Дюран рассказал свое приключение с прекрасной меховщицей на улице Пля-д'Этень, той самой красавицей, которой он подарил… ни более ни менее как если бы был маршалом, герцогом Ришелье, известным своей щедростью с женщинами… которой он подарил, говорим мы, превосходный перстень, осыпанный бриллиантами и стоивший тысячу двести ливров. Дюран посвятил десять минут описанию этого удивительного перстня. Он не забыл упомянуть ни об одном из маленьких каменьев, окружавших большой бриллиант.

— Я вижу, мой милый, — сказал управитель, — вы цените драгоценные камни и любите их.

— До безумия!

— Знаток ли вы, по крайней мере?

— Могу похвастаться…

— В таком случае я мог бы вам показать кое-что заслуживающее вашего внимания…

— А! посмотрим!..

Рива не заставил себя просить. Он вынул из бокового кармана табачного цвета сверток продолговатой формы, обернутый в серую бумагу. Он развернул бумагу, и Дюран увидал зеленый кожаный футляр. Управитель надавил пружину, футляр раскрылся.

Дюран вскрикнул от изумления и восторга. Хотя дневной свет вообще не так благоприятен, как свет восковых свечей и люстр, чтобы выставить блеск драгоценных каменьев, но все-таки нельзя было не удивиться необыкновенному блеску того, что увидал Дюран. В футляре лежали ожерелья, серьги, несколько булавок, броши, перстни, и все из бриллиантов самой чудесной воды и изумительной величины. Кроме того, там была бабочка из изумрудов, рубинов, топазов и сапфиров!

Рива дал Дюрану налюбоваться, потом сказал:

— Как вы это находите?

— Бесподобно!.. великолепно!.. удивительно!.. — вскричал купец в восторге.

— Во что вы оцените все это?

— Но… по крайней мере, все это стоит тысяч пятьсот.

— Да, по крайней мере, — подтвердил управитель.

— Я подозреваю, что все эти вещи назначены вдовствующей графиней быть свадебным подарком графу, ее сыну, или графине, ее дочери…

— Да, это было назначено для моего молодого господина, графа Сципиона…

— Как было?.. Разве уже теперь нет?..

— И да и нет… это зависит…

— От чего?

— О! Боже мой, от безделицы, только очень досадной…

— От безделицы… что это за тайна?

— Не знаю, должен ли я…

— Да, должны, мой добрый друг, мой превосходный друг.

— Конечно, у меня нет от вас секретов…

— И вы прекрасно делаете…

— Надо вам сказать, что молодой граф Сципион удивительнейший вельможа.

— Как весь его род! — вскричал Дюран.

Рива поклонился, потом продолжал:

— О! но вы не можете составить себе понятия о величии души его, о его удивительном бескорыстии… Представьте себе, этот вельможа, невеста которого имеет от матери полтора миллиона дохода, не считая состояния ее отца и надежд, отказался вступить в имение покойного графа де Сент-Анилль.

— А! вот как!

— Да, он говорит, что не хочет, чтобы вдовствующая графиня чего-нибудь лишала себя для него, и довольствуется сотней тысяч экю годового дохода, которые он получает по наследству после своего дяди, великого леомонского приора…

— Черт побери, — вскричал Дюран, ударив по столу. — Какой достойный молодой человек.

— Графиня, — продолжал управитель, — тронутая этим, захотела отблагодарить его за такое великодушие каким-нибудь прекрасным подарком…

— Так и следовало…

— И велела мне отыскать… Вчера вечером мне порекомендовали жида, которому принадлежат эти бриллианты… Знаете ли, за сколько он уступает их мне?

— За пятьсот тысяч ливров?

— Нет, за четыреста.

— Но они стоят больше…