Равенклифф (ЛП)

Мой голос дрогнул, когда я поняла, что хотя я, возможно, и не ответственна за смерть мистера Фарнсворта, я была в ответе за смерть всех тех, кто погиб на этом злополучном корабле. Я видела, как Агнесс сморщила лицо от беспокойства, но прежде чем она успела успокоить меня, я вышла под проливной дождь, который был таким же холодным и безжалостным, как Северная Атлантика.

Я испытывала холод всю дорогу до Блитвуда, вжавшись в кресло у окна и наблюдая, как дождь падает в Гудзон, его тёмно-серая вода напоминала о ледяном ознобе Атлантики. Я едва подняла глаза, когда Миртилене, Мэри и Сюзанна подсели ко мне спустя несколько остановок, напевая венские вальсы. Я пребывала в благословенной свободе от "Феи Кукол" в течение нескольких часов. Как я вообще могла подумать, что мне это нравится? Теперь же от этого звука меня начинало тошнить. Я притворилась, что заснула после того, как они присоединились ко мне, чтобы мне не пришлось участвовать в их болтовне. Вскоре я погрузилась в глубокую дремоту и вновь вернулась к обломкам "Титаника" и тому ледяному морю. Вокруг меня слышались крики утопавших, а затем шум крыльев надо мной. Подняв глаза, я увидела лицо своего отца.

— Я пришёл за тобой, дорогуша, — сказал он, обняв меня.

Мы поднялись над ледяной водой, но её холод не оставил меня. Посмотрев вниз, я поняла почему. Моё тело всё ещё лежало на плавучей доске. Пока я смотрела, оно погружалось в море…

Я резко проснулась в поезде, когда контролер прокричал "Райнклифф!", и это смешалось в моих ушах с криками утопающих. Миртилене, Сюзанна и Мэри потрясенно уставились на меня.

— С тобой все в порядке? — спросила Мэри. — Выглядишь ты так, будто простудилась. Ты же не хочешь заболеть перед важным балом.

— Плевать на танцы! — вскрикнула я, вскакивая на ноги.

Я замёрзла. Мне казалось, что я никогда снова не согреюсь. Я сошла с поезда в холодный ветер, дувший с реки, и поспешила наверх по ступенькам, а за мной щебеча последовали Мэри и Сюзанна.

— Ава! — окликнула меня Сюзанна. — Жилли здесь. Куда ты направляешься?

— В город, — крикнула я через плечо.

Топать до Райнбека надо было добрых полтора километра, но я не могла смириться с мыслью о том, чтобы оказаться запертой с этими девушками, которые болтают о танцах и напевают эти вальсы. Я прошла под дождём всю дорогу до главной улицы, повернула налево, а затем направо на Ливингстон Стрит и через три квартала дошла до Дома Фиалок. Когда Рут открыла дверь, она ахнула. Должно быть, выглядела я как утонувшая девушка, которая только вышла из моря. По крайней мере, так я себя чувствовала.

— Ава! Ты насквозь промокла! Скорее идём к огню.

Она потащила меня через фойе, где я оставила лужи воды, ввела в оранжерею, где в камине оживлённо потрескивал огонь, а на столе стоял поднос с чаем.

— М… м… мне н… нужен Р… Р… Рэй, — стуча зубами, произнесла я.

— Мистер Корбин? — переспросила Рут. — Я пойду, приведу его. Сядь у камина и накинь это на себя.

Она завернула меня в индийскую шаль и исчезла. Вместо неё появились тётушки, щебеча и воркуя надо мной, подобно клюющим зёрнышки птицам.

Я услышала голос Рэйвена, произносивший моё имя, когда он вошёл в комнату. Я попыталась встать, но ноги онемели. Тогда он сам оказался рядом со мной.

— Что случилось? — потребовал он ответа, его голос был резок, как карканье ворона.

— Я видела… — мои губы не могли формулировать слов.

Рэйвен повернулся к Эммалайн и Хетти, которые нависали над нами (даже крошечная Хетти выглядела очень высокой, нависая надо мной, как будто я была на дне моря и глядела вверх), сцепив руки в замок.

— Оставьте меня с ней наедине, — рявкнул он.

Тетушки уставились на него, широко раскрыв глаза и разинув рты, но тотчас же покорно попятились прочь из оранжереи. Я услышала, как за ними захлопнулась дверь, и затем Рэйвен снял куртку. Я думала, что он накинет её на меня, но вместо этого он притянул меня к себе на колени и охватил крыльями. Я пыталась сказать ему, что это слишком опасно — любой мог войти и найти нас вот так — но я слишком сильно дрожала, чтобы заговорить. Когда его перья коснулись моей кожи, тепло вернулось в моё тело, рассеивая ужасный холод большими дрожащими волнами. Я нырнула глубже в его объятия, цепляясь за него, как будто эти волны могли оттащить меня, но он крепко меня держал.

— Я держу тебя, — повторял он снова и снова. — Я держу тебя.

Когда худшие судороги закончились, он повернул меня лицом к себе и снова спросил что случилось. Я рассказала ему о входе в видение с мистером Фарнсвортом и обо всём, что видела на "Титанике". Потом я рассказала ему, что мой отец пришёл за мной и вытащил меня из ледяной воды. Когда я добралась до этой части, он выглядел мрачным.

— Боюсь, что частичка твоей души попала в ловушку водоворота, — сказал он. — Твой отец спас тебя, но…

— Этого недостаточно скоро? — закончила я за него. — Ты хочешь сказать, что я потеряла часть своей души? Я когда-нибудь получу её обратно?

— Я… я не знаю. Для Дарклингов опасно путешествовать в видения. Если бы твоего отца там не оказалось, ты могла бы совсем потеряться.