Равеннский экзархат: доместик арканитов (СИ)

При въезде в столицу экзархата появились люди в сиреневых плащах и найдя повозку с Лихотатьевым, а это оказались, уже знакомые диверсанту, “советники” Феодора на пиру – передали приказ экзарха немедленно прибыть к нему во дворец и отчитаться о действиях отряда и результатах.

Командир диверсантов отдал приказы Авалии и Кассию – первому, что сказать в своём нумере, второму – куда отвезти вещи и повозки на территорию “веронцев” и как оформить, у интенданта нумера: так как лошади и повозки арендованы всего на неделю и трофеями в бою не являются.

Сели в экипаж запряжённый четвёркой лошадей и отбыли в сторону дворца Теодориха.

По пути, чиновники главного оффициума экзарха – постоянно задавали вопросы о произошедших событиях и, что было странным, о действиях Гонория и его успехах во время отражения лангобардской угрозы.

–О чём? – про себя изумлялся Сергей. – Каких действиях?! Когда прибыли отряды под командованием трибуна – варвары уже бежали... Или наш достославный командир что набрехал всем, как Кассий и говорил?

Двор при дворце экзарха. Очередной обыск и требование оставить сику и парамерион в комнате охраны.

Быстро прошли по ступеням наверх и снова попали в зал официальных приёмов. Там уже восседал, на подобии трона, сам Феодор Второй в окружении охраны и нескольких людей в бригантинах – но не из охраны, скорее старших офицеров – все седые или лысые, с брюшками и мордами исполосованными шрамами. Не чета ухоженному, прилизанному Гонорию, явно сейчас побаивавшемуся своих соседей за столом.

–Ваше превосходительство, – поклонился Сергей. – Вы вызывали меня?

–Да. Прошу вас, господин... эээ – Гонорий, какой у него чин?

–Секундацерий псиллов! – ответил, с готовностью, командир “веронцев”. – официально...

–Да. Прошу вас, господин секундацерий – опишите нам, в подробностях, что же произошло на северной границе экзархата?

Россиянин постарался без особых прикрас, но при этом не забывая себя и своих людей, рассказать события последних дней: встреча с конной разведкой Гонория и вывод теми диверсантов на лагерь варваров в лесу. Ночное нападение на врагов и прохождение всего лагеря насквозь, потом попытка психологического давления всякими сценками из кустов и голосами, обещаниями всех порвать и загрызть...

–Мы посчитали что варвары легковерны и могут подвергнуться усиленному эффекту подобных криков, особенно ночью. – улыбаясь проговорил Лихотатьев, видя что многие за столом, из “шрамированных”, откровенно ржут и комментируют вполголоса, а Феодор даже утирает слёзы смеха катящиеся у него из глаз.

Далее было описание того, что конные разведчики, утром – признали что это не тот отряд на который их направляли: это кавалерия длиннобородых что пришла к городку ранее пехоты, но пряталась у леса, поджидая пехотинцев для общего нападения.

–Поняв что враги, после нашего ночного налёта, решили сбежать – мы их преследовали и вскоре ещё раз с ними “пообщались”…. – продолжал Сергей, описывая как вместе с Кассием выдавали себя за беглецов с латифундии, что тоже прячутся от “чертей прибывших на помощь имперцам”.

Хохот за столом и часть сивых командиров просто легли головами на столешницу, пока экзарх трясся от смеха вместе со своими телохранителями.

Смеялись все. Но Гонорий как то странно, негромко и вежливо, бросая откровенно ненавидящие взоры на говорившего сейчас человека. Диверсант это сразу почувствовал.

Командир “веронцев” не то что не был рад успеху своих диверсантов, он просто проклинал их – хотя и вынужден, из-за реакции экзарха и старших командиров, вместе со всеми улыбаться. Но он их проклинал...

Все надежды Гонория отличиться славной победой ещё раз, как у городка что он недавно так блестяще освободил – пошли прахом из-за секундацерия Сергия, который теперь получал похвалы от экзарха и его старших командиров.

План что бы быстро прославиться и стать “первым из полководцев экзархата”, а в дальнейшем, получив благословение из Константинополя и самому стать экзархом, сменив Феодора – этот план сейчас трещал по швам.

–Мы следовали, тайно, за бросившимися в бегство кавалеристами противника, – продолжал диверсант, – и у каменного моста обнаружили встречу конного и пешего отрядов лангобардов. Во время их ссоры выступили с попыткой напугать, пока враг в шоке от ночных потерь и... – отчего то Лихотатьев решил не рассказывать всё о своих “театральных фокусах” на мосту и часть секретов разведчика оставить себе, уж больно быстро здесь друзья становились врагами – следовало что припасти в рукаве. – Мы, с громкими криками, обстреляли из самострелов сборище варваров и, видимо задев вождей, заставили тех сесть на коней и начать паническое отступление – за ними бросились и рядовые бойцы. Началась всеобщая паника и лангобарды отошли от городка что мы должны были оборонять!

Всё. Командиры за столом хлопают ладонями о столешницу и ржут. Экзарх доволен и потирает руки. Один Гонорий мрачен и улыбается как змея, что готовится к броску уже приняв решение убить жертву.