Равнение на президента!

– Я считаю, что нам надо строить авианосцы, товарищ генерал. Вот у американцев есть, и у нас должны быть, и как можно больше.

Плющев почему-то покраснел.

– Сядь, ефрейтор. Для тех, кто не понял, – генерал обернулся вокруг своей оси и поглядел на каждого. Многие из солдат продолжали еще читать выданные им бумажки. – Это вопросы для президента. Будете задавать их по очереди. Будет куча журналистов. Вам надо запомнить то, что здесь написано. Именно запомнить и не читать по бумажке! Через вас, бестолковых, президент будет общаться с народом и отвечать на волнующие его проблемы.

Здоровенький, розовощекий парнишка, сосед Резинкина, возмутился:

– Тогда и приглашали бы народ, зачем мы здесь?

– А ты, Сопляков, попал в число лучших только благодаря... – Плющев не договорил, благодаря чему попал розовощекий здоровяк в число тех, кто будет встречать президента, потому как дверь распахнулась, и в комнату вбежала женщина в темно-коричневой юбке и белой, прозрачной блузке, через которую был виден бюстгальтер и возвышающаяся над ним пышная грудь.

– Едут! – выкрикнула она и почему-то подмигнула.

На мгновение генерала заклинило, затем он собрался, сделал вдох-выдох и бросился из комнаты вслед за этой вестницей перемен. На пороге он обернулся и крикнул:

– Заучить наизусть!

Пацаны уткнулись носами в бумажки и стали бормотать себе под нос.

Сопляков прочитал свой вопрос:

– «Планируется ли в ближайшее время сокращение генеральских должностей в армии?» Да, – тут же прокомментировал солдат бумажку, – это самый насущный вопрос для рядового и сержантского состава. Нас это всех буквально касается.

Небольшой парнишка в очках, чем-то напомнивший Резинкину Фрола Валетова, поинтересовался, что имел генерал в виду, когда говорил о заслугах Соплякова, позволивших ему попасть в число двенадцати лучших солдат округа. Товарищ военнослужащий заулыбался:

– Ты че, дурак? Мой батек с этим Плющевым каждую неделю на дачах квасит. Я просто попросил папаню, чтобы он мне позволил с президентом поговорить.

Прошел час. Никто не ехал. Базар, разгоревшийся на тему, кто откуда, затух, а мандраж остался. Всем казалось, что вот-вот раскроется дверь и войдет он, а вместе с ним и куча народу, в просторечье называемого холопами. Резинкин набрался смелости, поднялся, открыл дверь комнаты и выглянул в коридор. И тут же шуганулся обратно – на него шла толпа в дорогих костюмах, платьях и военной форме.

– Идут, – цыкнул он и занял свое место, вспоминая о вопросе про авианосцы.

Топот ног в коридоре. Вот-вот зайдут. Нет. Проходят мимо. И вскоре шаги стихают. Резко открывается дверь, забегает раскрасневшийся Плющев, сжимает руку в кулак и кричит:

– Запомнили?!

Солдаты молча кивают головами и, сидя на стульях, пытаются изобразить выполнение команды «Смирно!». Разговорчивый Сопляков осведомляется о том, прибыл ли президент или нет.

– Президент не прибыл, – отмахивается Плющев, – приехал пока только губернатор. Я скоро зайду за вами, и вас переведут в конференц-зал – там уже журналисты собрались, – и вы будете... Вопросы выучили? Смотрите мне, пошлю всех на Камчатку дослуживать.

Солдаты снова остались одни, но ненадолго. В комнату залетел высокий, статный генерал-лейтенант с вытаращенными глазами. Он немедленно подбежал к окну и стал возиться с собственным кителем. Сопляков подбежал к нему:

– Батя, ты чего?

– Молчи, молчи, сынок, – шептал генерал-лейтенант. – Вот, ну-ка, на тебе иголку с ниткой, попади там в ушко и шить давай. Пуговица оторвалась, бля. Уже кортеж с президентом из аэропорта сюда едет. Давай, время мало! А мне встречать его у входа, а тут – пуговица, понимаешь.

Следом за генерал-лейтенантом вбежала растрепанная толстогрудая женщина в прозрачной сорочке.

– Ваня, я не хотела!

– Уйди отсюда, дура! – воскликнул Ваня. – По-экстремальному ей все время хочется, эмоции через край!

– Прости меня, дуру!

– Вот я и говорю, что ты дура. Смойся с глаз.

По щекам женщины начали литься слезы, она всхлипнула навзрыд и выбежала из комнаты, резко хлопнув дверью. Тем временем сын пришивал пуговицу к отцовскому кителю:

– Сейчас, бать, погоди. Ты не дергайся, ты стой нормально.

– Молчи, ублюдок. Сейчас президент подъедет, ты мне еще замечания делать будешь! Будто я тебя сам через жопу рожал! Недоносок!

– Да ты че, бать, ругаешься-то? Ты не нервничай.

– Молчать. Шей давай!

Снова открылась дверь, и на пороге появилась все та же женщина. Генерал-лейтенант воскликнул:

– Маня, ну что тебе нужно?!

– Ваня, ты меня обидел. Я больше с тобой никогда не буду.

– Да пошла ты!.. – выкрикнул генерал. – Будет она – не будет, кто тебя...

Женщина разразилась рыданиями и снова скрылась.

– Пришил?!! – вскричал Сопляков-старший.

– А то. – Сынок дернул нитку и полюбовался на произведение искусства.

Генерал посмотрел себе на пузо:

– Куда! – воскликнул он. – Куда ты пришил!

– А что такое? – Солдат стоял перед своим папаней, не зная, в чем его вина.

– Эту пуговицу надо внутрь пришивать, а не наружу! Идиот!

Сопляков-старший попробовал снять с себя пиджак, но не тут-то было – заботливый сынуля прихватил с пиджаком еще и рубаху.