Равника

Мне снова пришлось бороться со ступором. Я промямлила что-то вроде: «А, да. Просто не ожидала, что могущественный гильдмейстер Оржова меня заметит». А затем добавила себе под нос: — Ничего себе — двое за один день. Это даже страннее, чем огромная дырка в мире.

Мастер Зарек, всё ещё ошибочно полагая, что госпожа Кайя обращалась к нему, сказал: — Всё нормально. Прости. Дело в очках. Их изобрёл Пылающий Разум. С их помощью я могу видеть мироходцев. И от этого... слегка не по себе.

— Тут есть другие? — спросила госпожа Кайя. — В смысле, мироходцы, а не очки. А то нам бы не помешала помощь.

Мастер Зарек опустил очки на глаза и окинул взглядом небо, медленно проследив за чем-то до самой земли. По его лицу — и лёгкому жужжанию у меня в голове — я смогла понять, что он с кем-то мысленно беседует. У меня не хватило сил, чтобы перехватить разговор, но я распознала приметы.

Посмотрев туда же, куда и он, я увидела, что к нам приближаются четверо. Двое из них были незнакомыми мне мужчинами, а третья — госпожой Лавинией, бывшей помощницей Живого Договора Гильдий. Ну, вы знаете, господина Джейса Белерена, который тоже шёл с ними. Они с боем прорывались к нам. Самый крупный из мужчин орудовал простым палашом, превращая в мелкое крошево любую тварь, до которой мог дотянуться.

Мастер Зарек выпустил молнию, убрав парочку монстров с пути четвёрки. Затем здоровяк радостно воскликнул: «Чандра!»

Мы все обернулись. К нам пробивалось ещё четверо воинов. Две человеческие пиромантки возглавляли отряд. Одна из них, с огненно — в прямом смысле — рыжими волосами, выпускала колоссальные залпы огня, превращая врагов в лужицы расплавленной жижи. Вторая, с длинными седыми волосами, предпочитала более точные залпы, которые были столь же действенны. Позади них шли мужчина-леониец и огромный серебряный автомат.

Обе четвёрки встретились около нас четверых, и одноглазый леониец, похоже, воодушевился такой сплочённостью. Вскинув руки к небу, он издал победный — хоть и несколько преждевременный — рёв.

Все наскоро перезнакомились друг с другом. Здоровяка звали господин Гидеон Джура. Второго мужчину — господин Тефери. Рыжеволосая пиромантка оказалась госпожой Чандрой Налаар. Седая пиромантка — госпожой Джайей Баллард. Леониец был господином Аджани Златогривым, а автомат, который, похоже, был живым и разумным, назвался господином Карном. Как и у Тефери, у него не было фамилии. Похоже, её не досталось целой куче этих ходящих, как будто это было чем-то вроде платы за возможность вести дела в Мультивселенной. Я как раз собиралась спросить у Тейо, есть ли у него фамилия, но он был занят, представляя остальным нас двоих. Видимо, от волнения он мямлил слишком тихо, поэтому, когда господин Джура положил свою огромную ладонь на плечо Тейо и сказал, обращаясь только к нему: «Хорошо, что ты с нами, Тейо Икрыска», я прыснула со смеху.

Тейо попытался объяснить, что его зовут вовсе не «Тейо Икрыска», но господин Джура зычно крикнул: — Сомкнуть ряды! Вечные продолжают наступать! Нужно спасти столько людей, сколько сможем!

Выходит, вот как назывались эти металлические воины: вечные.

Знаете, такое название не сулило нам ничего хорошего.

***

Элегантная Врановолосая госпожа в своём элегантном чёрном платье шла через площадь от портала до пирамиды, окружённая фалангой телохранителей-вечных. Она наблюдала за нами, когда господин Джура повёл нас в бой против того, что он назвал «Жуткой ордой».

Она наблюдала за тем, как мы хватаем на руки беспризорников младше меня и уносим их подальше от опасности.

В какой-то момент господин Джура нёс сразу троих.

Она смотрела, как мы заступаемся за прохожих, которые были слишком напуганы, чтобы защищаться самостоятельно.

Смотрела, как мы уничтожаем одного вечного за другим.

Последнее, что я заметила перед тем, как потеряла её из виду — она качала головой не то от жалости, не то от отвращения.

Я повернулась к Тейо, — чья фамилия, как оказалось, была Верада, — и он показался мне совершенно измотанным. Он возводил один щит за другим, защищая всевозможных — и совершенно не знакомых ему — людей от этих немёртвых вечных. Я была слишком занята, стараясь не умереть, чтобы прочитать, о чём он действительно думает, но я уловила суть: он не доверял себе, сомневался, что сумеет проглотить кусок, который ему пришлось откусить.

Я наклонилась к нему и сказала: — Ух ты, а у тебя здорово выходит.

Тяжело сглотнув, он кивнул мне и выставил очередной щит. Круг, охвативший его вытянутые руки, прикрыл двух эльфийских ребятишек от преследования закованных в минерал — или лазотеп, как назвал его господин Джура — вечных воинов. Его щит выдержал, не дав вечному преследовать эльфов и позволив мне поковыряться ножиками в его не-таких-уж-и-вечных глазницах.