Равника

Покачав головой, госпожа Аурелия усмехнулась: — Демону не пристало спасать Равнику, поэтому Ракдос присылает одну из своих приспешниц.

Я снова зашептала: — Легион Борос всегда недолюбливал Ракдоса.

Гекара погрозила госпоже Аурелии пальцем: — Нетушки, всё было совсем не так. Босс не посылал меня вместо себя. Я пришла сама, без его разрешения.

Королева Враска ухмыльнулась. — Гекара, давай будем честны — ты пришла сюда, открыто нарушив его запрет.

— Вот именно!

Это породило новый всплеск недовольства и взаимных обвинений. Миледи Эммара и первый спикер Ваннифар принялись наседать на мастера Зарека, требуя объяснить, на что он вообще рассчитывал, если парун и бессменный глава Культа отказался им помогать.

— Теперь даже пытаться бесполезно, — махнула рукой госпожа Аурелия.

Поймав на себе укоризненный взгляд мастера Зарека, Гекара попробовала выкрутиться, отказавшись от своего дерзкого заявления. — Не поймите меня неправильно. Босс полностью поддерживает эту затею.

Госпожа Аурелия пристально посмотрела на неё. — Да неужели?

— О, да, абсолютно. Всецело. Несомненно. Вроде бы.

Мастер Зарек снова выступил (в переносном смысле — сам он не покидал своего места, чтобы не нарваться на очередной сердитый взгляд от госпожи Ревейн) с предложением: — С другой стороны, что мы теряем? Церемония займёт не больше…, — он осёкся и вопросительно посмотрел на эльфийку.

— Не больше пяти минут, — ответила она. — При условии, что это вообще сработает.

— Пять минут? — переспросила госпожа Кайя. — Конечно, время — деньги, но если речь идёт о пяти минутах, мы просто не можем не попробовать.

Госпожа Ревейн обвела взглядом всех присутствующих. Каждый из десяти по очереди кивнул: одни — с воодушевлением, другие — с решимостью, третьи — с явной неохотой. Но, тем не менее, кивнули все.

Будучи далёкой от того, чтобы выказывать воодушевление, решимость или неохоту, госпожа Ревейн бесстрастно произнесла: — Все сделайте глубокий вдох.

Тейо глубоко вдохнул и выдохнул.

Я хихикнула. — Думаю, она обращалась только к тем, кто в кругу.

Он густо покраснел.

— Ой, надо же. Ты такой милый, когда смущаешься.

Он покраснел ещё гуще.

— Да, вот как сейчас!

Моя мама снова нахмурилась. Я продолжила её не замечать.

Пока Тейо пытался вернуть самообладание, госпожа Ревейн начала напевать — слишком тихо, чтобы я могла её услышать. Там, где она стояла, возле костей и Сосуда, на земле у её ног начали собираться разноцветные линии. Чёрные линии. Голубые линии. Зелёные линии. Красные линии. Белые линии. Затем эти линии внезапно устремились от неё во все стороны, свернувшись в концентрические круги под ногами десяти представителей гильдий.

Тейо вытаращил глаза, восхищённо изучая узор линий. Судя по всему, они тронули что-то в его геометрическом мозгу.

То, что заинтересовало его, почему-то стало интересным и мне, и я решила присмотреться повнимательнее. Под ногами каждого представителя возникло по два цветных круга, и ни одна из этих комбинаций ни разу не повторялась. К примеру, госпожа Кайя стояла на белом и чёрном круге. Чёрные линии соединяли её чёрный круг с точно такими же кругами у королевы Враски, господина Лазава и Гекары. Второй круг Гекары был красным и соединял её с Борборигмосом, госпожой Аурелией и мастером Зареком. Второй круг Зарека — голубой — протянул линии к сенатору Лавинии, господину Лазаву и первому спикеру Ваннифар. У первого спикера второй круг был зелёным, и связывал её с Борборигмосом, королевой Враской и миледи Эммарой. А от второго круга миледи, белого, линии шли к сенатору Лавинии, Аурелии и снова к Кайе. Если подумать, всё сходилось просто идеально. По крайней мере, Тейо, кажется, был очень доволен увиденным.

К этому моменту все одиннадцать участников церемонии (включая госпожу Ревейн) вошли в какой-то транс, направив в пустоту одиннадцать взоров. Внезапно из двадцати одного незрячего глаза ударил золотистый свет.

Число нечётное, потому что Борборигмос — циклоп, и у него всего один глаз.

Операция «Безрассудство» началась. Бесцветный портал — словно омут с прозрачной водой — раскрылся над Сосудом Пылающего Разума, и из него спустилась струйка голубовато-красного дыма, как будто Сосуд всосал её из портала. Кости вспыхнули, высоко взметнув языки оранжевого и ярко-жёлтого пламени — и испустив достаточно света, чтобы на время ослепить нас, зрителей. Мы прикрыли глаза руками, и я, прищурившись, увидела, как госпожу Ревейн охватило пламя. Охватило, но не подожгло. Это казалось невероятным, но эльфийка не вопила, не корчилась и не горела. От костей, Сосуда и эльфийки огненная вспышка распространилась во все стороны, следом поглотив десятерых глав гильдий. И, подобно госпоже Ревейн, они ничем не выдавали того, что огонь их обжигает. По-прежнему погружённые в транс, они, похоже, вовсе не заметили его.

К несчастью, заметил кое-кто другой.

Я была первой, кто его увидел. Ткнув пальцем вверх, я закричала, стараясь перекрыть рёв пламени: — У нас гости!