Равника

Гильдмагу Иззета не полагалось влюбляться в личного помощника наследницы Оржова. И Раль до самого конца упорно отрицал, что его отношения с Томиком имеют хоть что-то общее с настоящей любовью. Но теперь всё это осталось в прошлом. Не было смысла хвататься за удобные фантазии. Правда заключалась в том, что за всю жизнь Раль никем не дорожил сильнее, чем сейчас Томиком.

До его цели оставался целый квартал. Он свернул за угол и обнаружил там вечного, который убивал молодую женщину, пока двое её спутников-мужчин смотрели на это, скорчившись от страха, и не делали ничего, лишь лепетали её имя: «Эмми, Эмми. Нет, только не Эмми». Он подстрелил вечного и пронёсся мимо её друзей, процедив на ходу: — Убирайтесь с улицы, идиоты.

Очередная проверка: тридцать девять процентов.

Примерно с десяток вечных шли по улице в другую сторону. Слишком много, чтобы ввязываться в драку. Он широко развёл руки в стороны и одновременно выстрелил в крайних вечных слева и справа. Ему повезло, что лазотеп оказался таким хорошим проводником. Почти без усилий он создал замкнутый контур между собой и десятком врагов. Они дёргались и извивались, словно бабочки, пришпиленные к стене, пока он не вырубил ток, а затем, дымясь, дружно попадали на мостовую.

Тридцать четыре процента.

Он был уже перед входной дверью, даже потянулся к дверной ручке, когда позади него раздался пронзительный визг. Резко обернувшись, Раль увидел увековеченного ангела, спускавшегося к нему с высоты.

Он выстрелил.

Мимо.

Ему едва удалось увернуться. Перекатившись по мостовой, он остановился, лёжа лицом вверх.

Тридцать три процента.

Он чувствовал себя перевёрнутой черепахой. Аккумулятор на его спине был настолько лёгким, насколько это было возможно при его конструкции. То есть не тяжелее, чем это было необходимо. То есть всё равно чертовски тяжёлым. Он привык к нему, специально упражнялся с ним, сражался с ним во множестве битв, но от этого сейчас ему было ничуть не проще перевернуться, подняться и вновь приготовиться к стрельбе.

И всё-таки он справился.

Ангел снова пошёл на снижение. Костяшки его пальцев украшали острые бронзовые когти.

Раль выстрелил снова.

И снова мимо.

Снова перекат — но на этот раз он оказался недостаточно проворным. Когти на правой руке ангела располосовали его кожаную куртку и прочертили неглубокие борозды на его плече. Раль с шипением втянул в себя воздух — и понадеялся, что когти не были пропитаны каким-нибудь ядом.

Тридцать два процента.

Ангел начал разворачиваться для очередного захода. Раль развёл руки в стороны, скрипнул зубами и стал бормотать слова заклинания, то и дело морщась от боли.

Он сотворил перед собой в воздухе сеть из перекрещенных молний.

Ангел ушёл от неё бочкой, набрал высоту и спикировал на ту сторону сети, где находился Раль.

Двадцать семь процентов.

Раль рывком прижал кулаки к груди, и электрическая сеть устремилась к нему — только чуть быстрее, чем жуткий ангел.

Она опутала покрытые лазотепом крылья ангела, и с тварью было покончено — что, впрочем, не помешало ей сбить Раля с ног и придавить его к земле, дёргаясь в предсмертных конвульсиях.

Ралю чертовски повезло, что он был невосприимчив к собственному электричеству, потому что существу понадобилось добрых тридцать секунд на то, чтобы окончательно поджариться. И, поскольку Раль не был невосприимчив к жару, которым сопровождалась его смерть, он орал как резаный, пока раскалённый докрасна вечный прожигал его куртку, рубаху и добрую порцию штанов.

Наконец он спихнул с себя выгоревший остов.

Двадцать один процент.

Он поднялся на ноги так быстро, как только смог. То, что осталось от его одежды, представляло собой обугленные лохмотья, а некоторым участкам его кожи не помешала бы хорошая целебная магия. Но сейчас всё это было неважно.

Он огляделся в поисках притаившихся вечных, и, никого не обнаружив, наконец-то взялся за дверную ручку и вошёл в дом.

Он бросился вверх по лестнице, чтобы поскорее увидеть Томика и заключить его в объятья.

Но когда он достиг апартаментов, то обнаружил, что там никого нет.

Глава XXIV Кайя

По неизвестной причине вечные до сих пор — насколько Кайя могла судить — не вошли ни в одно здание. Фаланги и снопы Жуткой орды прочёсывали улицы Равники, но горожанам, оставшимся дома, по крайней мере временно ничего не угрожало. Вряд ли стоило надеяться, что так продолжится и дальше. Не в привычках Боласа было вежливо стучать перед тем, как устраивать кровавую бойню. Но мироходцы были рады воспользоваться этой небольшой передышкой, пока она не закончилась.