Равника (ЛП)

К счастью, Аурелия собаку съела на воздушных сражениях. Гидеон был единственным мироходцем в небе, и его защищала аура неуязвимости, так что ему не требовалось никакого особого прикрытия. А в воздушной войне по всем правилам вечные, сколь бы опасными они ни были, не имели ни единого шанса.

Порхая верхом на Клятве из стороны в сторону и на полной скорости срубая Чёрным Клинком покрытые лазотепом головы, Гидеон заметил, что на земле ситуация складывается совершенно по-иному.

Было видно, что все мироходцы, за редким исключением, опасаются подходить к вечным слишком близко, предпочитая вместо этого использовать магию, чтобы уничтожать врага издали. Это было оправданным, но не всегда эффективным решением — которое вдобавок вызывало растущее негодование у членов гильдий.

Среди редких исключений был и сам Анграт. Используя навыки пиромантии, минотавр воспламенил свою тяжёлую железную цепь и принялся описывать ею в воздухе широкие круги, с каждым взмахом действительно уничтожая по четыре-пять вечных.

Он зашёл глубоко в гущу снопов. Откровенно говоря, слишком глубоко, учитывая, что вечным требовалось всего лишь как следует за него ухватиться. Длина его цепи заставляла их держаться на расстоянии, но время от времени столкновение с лазотеповым панцирем прерывало его взмах, делая его крайне уязвимым.

В такие моменты в дело вступала Уатли — или, точнее, выступала из круга, образованного его крутящейся цепью, чтобы прикрыть минотавру спину. Возможно, она и не питала к Анграту особой симпатии, но точно не собиралась позволить ему умереть.

Последовав примеру этой пары, несколько других мироходцев начали ввязываться в ближний бой — и небезуспешно. Но опасность такого подхода вновь дала о себе знать, когда двое вечных схватили мироходца-ведалкена и высосали его у всех на глазах. Один из вечных загорелся, выстрелив Искрой ведалкена в небо, где та по дуге устремилась к площади и Боласу. Второй также загорелся благодаря мстительному Анграту, который захлестнул тварь цепью и потянул на себя — в то время как Уатли, снова прикрывая минотавра, вонзила клинок в сердце ещё одному вечному, который хотел подкрасться к Анграту сзади.

Незавидная участь ведалкена остудила пыл остальных мироходцев, которые в массе своей вновь предпочли отступить и сосредоточиться на дальнобойных атаках.

Но даже это не всегда срабатывало. Ронас оказался проворнее, чем цепь Анграта — протянув руку, он схватил бритоголовую мироходку с талантом управлять металлом. За те несколько секунд, что у неё оставались, она попыталась призвать шрапнель и расстрелять ею хвост Вечного бога, тем самым надеясь освободиться. Но атака оказалась слишком запоздалой, и вдобавок слишком слабой. Шрапнель не смогла причинить заметного вреда вечному таких размеров, и всего за пару секунд её Искра была поглощена. Гидеон понадеялся, что после этого Змей хотя бы взорвётся, как это происходило с другими вечными, когда те переправляли Боласу украденные Искры. Но не тут-то было. Вечный бог обладал достаточной силой, чтобы поглощать, переправлять и при этом оставаться в живых. Он двинулся дальше, по пути без малейших усилий растоптав двух биомантов-симиков.

Очевидно, что после такого мироходцы окончательно растеряли свой запал. Воины гильдий тоже особо не рвались в бой. Ими овладел страх.

Но Гидеон был не робкого десятка.

Ронас переключил своё внимание на воздушную битву и вскоре превратился в существенную проблему. Возможно, идеально вышколенные, пылкие и самостоятельные рыцари Аурелии и превосходили обычных летающих вечных, лишённых души, страсти и по-настоящему независимого мышления — но только не Божественного Змея. Тот сшибал их на землю направо и налево. Гидеон решил, что пришла пора выяснить — раз и навсегда — насколько мощным оружием в действительности является Чёрный Клинок.

— Давай, девочка, — прошептал он Клятве, и та мгновенно поняла его. Лишь слегка тронув поводья, Гидеон направил её между двумя увековеченными дрейками (одного из которых он рассёк на лету до самого хребта) и начал заходить к Вечному богу слева.

Ронас только что ударом наотмашь сбил на землю птицу-рок вместе с седоком-боросом, и, когда кисть бога описывала дугу, завершая взмах, на мгновение она распласталась ладонью вверх. Именно это и было нужно Гидеону. Он спрыгнул со спины пегаса прямо в простёртую ладонь Ронаса.

Вечный бог повернул голову. Несмотря на то, что черты его змеиного лица скрывала лазотеповая броня, а также на решительное отсутствие каких-либо намёков на истинное самосознание, Змей показался ему… удивлённым. Но лишь на мгновение. Он зажал Гидеона в кулаке и попытался поглотить его Искру. Сквозь щели между пластинами лазотепа начало пробиваться лиловое свечение.