Равника (ЛП)

Она сосредоточилась. Погрузилась в себя. Постаралась вспомнить всё, чему её учила Джайя Баллард. Чувствуя под ногами твёрдую каменную поверхность Солнца, она попробовала стать с ним единым целым. В Ишалане Азор пожертвовал собственной Искрой, чтобы его творение заработало, и Чандра вовсе не собиралась следовать его примеру. Но она была уверена, что Солнце получило своё имя не просто так.

— ВСЕ ОТОШЛИ, ЖИВО, — её голос прогремел в её собственных ушах, словно глас божий.

Слегка оторопев, остальные подчинились, сделав пару шагов назад.

Чандра глубоко вдохнула… и зажгла всё своё тело изнутри. Она не станет жертвовать Искрой, но она, чёрт возьми, растопит ею свой огонь. Чандра пылала так ярко, что остальным пришлось заслонить глаза руками и отступить ещё на несколько шагов. Она переместила средоточие своего жара из груди в живот, а затем в лоно. Опустив его по ногам к ступням, она последним усилием заставила огонь проникнуть в камень.

В тот же миг Солнце вспыхнуло. Луч его света вновь ударил в небо, принеся с собой искушение могуществом.

Спускаясь на землю, Чандра была уверена, что у неё всё получилось, но, чтобы окончательно в этом убедиться, она попробовала перейти в Каладеш. Всего на секунду она увидела новые апартаменты своей матери, но её тут же забросило обратно, точно из рогатки, и она вновь очутилась среди башен Новой Прави, в небе над которыми ослепительно сверкал герб Азора.

Успех.

Успех ли?

Ей не очень-то нравилось снова оказаться запертой в Равнике. Но она понимала, зачем это было нужно. Болас должен был умереть. Сегодня. А если он сумеет сбежать, сумеет перейти в другой мир, они ни за что не поймают и не убьют его.

Гидди сказал: «Так или иначе, это закончится сегодня».

Спустя несколько минут Нисса окружила постамент настоящей густой дубравой, сторожить которую приставила двух огромных древесных элементалей. На самом деле, Чандра и Нисса оставили на страже всю свою свиту, — включая Сахили, огров и великана, — после чего поспешили на битву.

Когда Новая Правь осталась позади, Чандра улыбнулась Ниссе. И Нисса улыбнулась ей в ответ. Всё складывалось настолько естественно, что Чандра знала: они непременно победят.

Глава LIV Дак Фэйден

Битва началась, и от страха Дак Фэйден едва не лишился рассудка. В едином порыве все, и он в том числе, ринулись к Цитадели, выкрикивая боевые кличи (если этот гвалт можно было так назвать) на пределе своих коллективных связок. Дракон маячил на вершине пирамиды, раскинув крылья, и это богами проклятое яйцо по-прежнему парило между его рогов, собирая в себя украденные Искры, которые летели к нему от павших мироходцев.

Те мироходцы, что ещё не пали, плечом к плечу с воинами гильдий вступили в битву против безмолвной Жуткой орды.

Повсюду воцарился хаос. Настоящий хаос сродни тем кошмарам, что мучили его, пока Рав и мертвецы Тероса не положили конец Сонному проклятью Ашиока.

И о чём я только думал! Здесь не место приличному вору!

И всё же Дак с облегчением заметил, что силы двух сторон оказались более равными, чем он смел надеяться. Без сомнения, вечных стало гораздо меньше, и — благодаря ему, Карну, Самут, Сархану и, чего уж там, Обу Никсилису — к ним больше не прибывало подкрепление.

Дак выбежал на площадь, держась в тени огромного Борборигмоса, который двумя тяжёлыми палицами расчищал путь им обоим, в прямом смысле круша вечных направо и налево. Циклоп обеспечил Даку определённую защиту, позволяя спокойно добивать тех вечных, что уже получили повреждения. Вокруг было слишком много союзников, чтобы применять заклинание, заставлявшее Орду повсюду видеть Искры — вместо одного из своих заколдованный вечный мог с тем же успехом схватить кого-то, кто и в самом деле обладал Искрой. Но Дак обнаружил, что их металлическое лазотеповое покрытие восприимчиво к одному известному среди изобретателей сглазу, который он когда-то освоил. Он намагничивал лазотеп, заставляя двух вечных сталкиваться друг с другом, и, скажем так, слипаться. В попытках расцепиться они нередко спотыкались и падали, нанося друг другу серьёзный урон — и, так или иначе, они становились весьма уязвимыми для атак. Дак мог без опаски подойти и прикончить обоих вечных позаимствованным мечом. Это было гадко, но эффективно.

Время от времени он поглядывал по сторонам, подмечая, как идут дела у других воинов. Самут с головокружительной скоростью проносилась сквозь ряды вечных, начисто отсекая им головы своими изогнутыми клинками. Дак был слишком далеко, чтобы слышать то, что она говорила, но он знал наверняка, что с каждой отрубленной головой очередной вечный, по её мнению, «обретал свободу».