Равнодушные

XII

Микеле отправился к Лизе. Все утро он только и думал что об этой встрече, испытывая такое же смущение и неловкость, какие возникают в большой компании, где все знают о скандальном происшествии, но никто не решается заговорить об этом первым.

Целое утро воспоминание о том, как он вчера поцеловал ей в темноте руку, жило в нем, вызывая чувство подавленности и смятения. Он смутно догадывался, что главное не подыскать себе какое-то занятие и тем самым убить время, а решить, должен ли он вернуться к Лизе. Важно сейчас не читать, писать, есть, иными словами — любым способом отвлечься, а понять — любит ли он ее. Наконец после обеда, сказав, что идет погулять, он отправился к ней.

О том, что он собрался не на прогулку, а к Лизе, он понял, едва вышел на улицу и взглянул на небо, которое теперь было затянуто белесыми, тонкими облаками.

«Само собой разумеется, — спокойно подумал он, закрывая за собой калитку сада, — что я иду не гулять и не выпить чашку кофе… Нет… нечего себя обманывать, — я собрался к Лизе». Ему казалось, что он проявляет колоссальную силу воли и даже мужество, решившись на неотвратимую подлость и заранее приняв условия, которые потом уже никак не изменить. Не помогли ни мнимое упрямство, ни наивная и детская гордость, заставившие его избрать ложный путь, когда он на миг поверил, что Лиза и в самом деле снова сошлась с Лео. Очень скоро следовать по этому пути стало для него нестерпимо тяжко. Теперь ему было ясно, что иронический поклон, который он отвесил, стоя у двери, задыхающейся, растрепанной Лизе, был всего лишь красивым жестом. Он и тогда не чувствовал настоящего гнева. С такой же легкостью он мог бы войти, сесть, завести с Лизой разговор или даже смириться с очевидностью, а может, взять и просто увезти ее прямо из объятий Лео. Между тем, как истинный комедиант, вынужденный импровизировать, он уловил, что удобнее всего, вернее, даже наиболее естественно в подобной ситуации прибегнуть к иронии.

Слова насмешки, эффектный поклон, — и он удалился. Но потом, на улице — ни ревности, ни боли, лишь невыносимое отвращение к собственному равнодушию, которое позволяло ему менять чувства и мысли каждый день, как другие меняют одежду.

Одно было ясно — его визит к Лизе многое решит. Ведь это было последним испытанием его искренности. И если он этого испытания не выдержит, то либо так и останется в плену беспрестанных сомнений и метаний, либо пойдет по привычному для большинства людей пути, на котором любое действие не бывает оправдано ни верой, ни честью. Тогда один поступок стоит другого, а духовное начало постепенно угасает и в конце концов гибнет. Но если он выдержит последнее испытание, тогда все изменится. Он вновь обретет себя, как актер вдруг обретает вдохновение прежних, самых счастливых дней. Начнется новая жизнь, настоящая, единственно возможная.

Он свернул на более широкую улицу и вскоре подошел к светофору. Там была остановка трамвая, шедшего в район, где жила Лиза. «Стоит ли его ждать?» Он посмотрел на часы — слишком рано, лучше пойти пешком. И он снова двинулся в путь, как и прежде, погруженный в свои мысли. Итак, есть две возможности — либо он станет искренним и честным, либо приспособится жить, как все…

Первая возможность была предельно проста — нужно было встречаться лишь с теми немногими людьми, кого действительно любишь, если такие есть, довериться немногим искренним чувствам и желаниям, и на этой тонкой, но прочной основе начать жить заново, сохраняя верность принципам чести и совести. Вторая — тоже несложна: ничто не изменится, кроме его чувств. Не в силах из-за безденежья построить новый дом, он постарается кое-как подправить старый, пришедший в запустение: спокойно позволит семье разориться, либо перейти на содержание к Лео, а сам утешится, заведя грязную любовную интрижку с Лизой. При одной мысли об этом он испытывал чувство стыда. Низость, мелкие гадости и постыдная ложь — кто не прячет их в темных уголках души, как сор по углам большой и пустой комнаты? Прощай, жизнь ясная, чистая, — он станет любовником Лизы.

А вилла? Долг? Насчет этого он договорится с Лео. «Ты мне дашь деньги на жизнь для меня и моей семьи, а в обмен я тебе дам…» Но что еще Лео не забрал? Так, подумаем… Остается Лиза… с которой Лео безуспешно пытался возобновить любовную связь… Лиза?… Ну конечно!.. Итак: «Ты мне дашь деньги… а я за это постараюсь убедить Лизу».

И он заранее представил себе, какая между ним и Лизой разыгрывается сцена.