Равновесие Сил (СИ)

Все же враг пробил брешь в стене, в тот же самый миг врата подались под ударами тяжелого тарана и были буквально вбиты внутрь. Торм и Хорс, успевшие вовремя сконцентрироваться, стали на защиту, дабы демоны не вломились толпой. Гёльнара, которая дала команду своим людям отступать со стен, потеряла дар речи в тот момент, когда в руке Хорса Рима начало образовываться дымное пятно, которое, постепенно преобразовываясь, приобретало форму меча. После чего воин стал в стойку рядом с великаном. Тот держал правой рукой свой великолепной работы молот, левой рукой — круглый щит, сделанный специально для него. У обоих были шлемы с железными крыльями, полностью закрывавшие лица. Казалось, эти двое могут сдержать натиск всей армии врага. Так оно и было.

Когда демоны ринулись в проход, их встречали залпы лучников ополчения, а после — неминуемая смерть от меча и молота двух необыкновенно сильных бойцов. Эти двое так искусно уничтожали врагов, что к ним нельзя было приблизиться. Великан Торм был так быстр, что, казалось, это было невозможно с его комплекцией, а Хорс предугадывал каждое движение врага и наносил один смертельный удар. Со свежими силами, с накопленной злостью, они закрыли собой проход надежнее, чем это делали врата Кумдорка. Когда лучники поняли, что здесь им теперь нет работы, они отправились прикрывать отступающих воинов, по пути уничтожая врагов. Ночь потихоньку озарялась пожарами домов, которые загорались от запущенных врагами горячих болтов. «Чертова сотня» медленно, соблюдая порядки и не давая врагу сосредоточиться на численности, отходила на другие позиции, которые для них подготовили Хорс и Торм.

Теперь, под покровом ночи, шли бои между домами и баррикадами Кумдорка. В некоторых местах стрелки били прямо с крыш домов, пуская стрелы в гущу демонов, и эти стрелы всегда находили свою цель. Гёльнара отступила к терему, ее воинам требовалась передышка, а раненым помощь. Все бреши, что имелись, сдерживала «Чертова сотня», ведя бой то попарно, то втроем, лишь центральный проход все так же держали Торм и Хорс, которые за малое время изрубили целую кучу врагов. Наспех сделанные баррикады не могли долго сдерживать натиск, но они мешали продвижению, поэтому свое предназначение выполняли. Плавно отходя спиной к терему, «Сотня» встала как раз в то положение, чтобы сзади были лишь деревянные стены, а впереди — враг. Что, по сути, могло быть лучше? Два десятка стрелков, взяв последний запас стрел, ловко высекали самых уверенных в себе демонов. Рык и вопли порой угасали, и стоял лишь лязг оружия.

Каждый из воинов «Чертовой сотни» был сплошь покрыт кровью убитых им врагов. Доспехи были изорваны, а у некоторых имелись раны. Но что такое рана для воина? Это гордость. Но такие, как Лаксан, хоть и были потрепаны, но тело было целёхоньким, он не давал этой мерзости прикоснуться к себе и рубился с такой неистовой удалью, что за считанные минуты образовывал вокруг себя курганы из трупов. Таким же был и Вектор. Оба его меча сверкали в ночи и выкладывали горы из убитых. Каждый воин уничтожал демонов, показывая такое мастерство, что если демоны уцелеют, то явно расскажут об этом в своем мире.

Спустя небольшое количество времени «Сотня» выложила холм из убитых врагов вокруг частокола терема. Враги лезли через трупы своих собратьев и прыгали сверху прямо на мечи бойцов «Сотни». Из-за убитых биться стало тесно, и Блэк Харт скомандовал части воинов отойти внутрь. Стрел уже не было, а демоны, поняв, что надо брать терем со всех сторон, полезли на отдельные его части, используя особых тварей, которые, как кошки, карабкались на частокол и запрыгивали внутрь. Нельзя было допустить, чтобы терем был взят, это было единственное укрепление, а значит, его необходимо было держать до последнего, пока не прибудет брат Гёльнары с войском. Если, конечно, прибудет.

Уйдя внутрь, за стены, Торм и Хорс теперь уже здесь держали проход, остальные же рассредоточились по позициям наверху. Оглянувшись, Лаксан увидел уставшие и отчаянные лица людей, которые сражались за свою землю. Они могли биться с людьми, но демоны забирали их волю. В этот самый момент он с презрением плюнул про себя и признал их слабыми. Его тела еще не коснулось лезвие вражеского клинка, а в глазах некоторых людей из числа Свободного Народа он прочитал страх за свою жизнь, а страх он презирал.

Мадеус отвлек его, ухватив за плечо:

— Скоро, мой друг. Скоро ты мне пригодишься.

Его лицо, так же, как и лицо темного эльфа, было запачкано кровью. Принц оценил боевое мастерство неизвестного человека, который прибился к их отряду, и проникся к нему уважением. Это был достойный противник. Как и все в «Чертовой сотне».