Равновесие во Тьме. Писатель

– С каких пор тебя интересуют тряпки? – продолжая целовать ее шею, спрашивал Бобби. – Это всего лишь платье.

– Ты хочешь порвать его? – серьезно спросила Энн, задержав взгляд на его руках. – Ответь мне, честно.

– Возможно, я хотел бы порвать его, – начал делиться фантазиями Бобби, – сорвать с тебя всю одежду резкими движениями, не думая о последствиях.

– Сделай это! – сказала Энн, не понимая, отчего ее тело отреагировало диким возбуждением. – Воплоти в реальность свои фантазии.

– Я сниму с тебя все белье, – произнес он, подхватив ее и прижимая сильнее к машине, – сегодня ты вся моя, Энн Прайс.

Она уже и забыла, что просила его найти презерватив, чтобы защититься от очередной беременности. Видимо, после фантазий о сорванной одежде резко накатившее возбуждение затуманило ее рассудок, и она уже не могла думать ни о чем, кроме страсти, сближающей ее с любимым мужем, который овладевал ей снова и снова, возле старого автомобиля. В перерывах они наблюдали за звездами.

Еще дети

Проснувшись в обнимку, Бобби обратил внимание на одежду Энн, что была разорвана им в порыве страсти, как он нередко представлял в смелых мечтах подросткового периода. Она прижалась к нему, закинув на его тело одну ногу, а вторую умудрилась просунуть между передними сидениями. Он, не открывая глаз, проводил по ее коже кончиками замерзших, немного дрожащих пальцев после выпитого алкоголя, встречая рассвет.

Энн не хотела выходить из машины, вспоминая моменты прошедшей ночи и возбуждаясь снова. Она начала гладить живот Бобби, опускаясь ладонью ниже и видя на его лице расплывшееся наслаждение от происходящего.

– Продолжай, – хриплым голосом сказал он, сжав ее руку своими пальцами, – я люблю тебя, Энн.

Она прижималась к нему все сильнее, начав их совместное утро с приятных ноток удовольствия.

– Я сказала родителям, что заберу детей утром, – нежно гладя его по шее, произнесла она, – нам пора ехать.

Они оба выползли из машины, вытягивая позвоночник и разминая мышцы, затекшие от однообразного положения в тесноте.

– Дорогая! – обратился к ней Бобби. – Как ты поедешь к родителям в изодранной одежде?

– Кажется, – рассматривая себя, начала она громко смеяться, – мне особо не прикрыться!

Стоя около красной, усталой от старости машины, они начали бегать вокруг нее, практически голышом, как подростки, смеясь во весь голос. Остановившись возле открытой двери капота, Бобби прижал обнаженную Энн к своей груди, робко поцеловав ее, под пение птиц ранним утром.

– Милая, если я не ошибаюсь, – задумчиво произнес Бобби, сдерживая остатки страсти, – в машине есть какие-то тряпки.

– Ты предлагаешь завернуться в них, что ли? – засмеялась она. – Ты серьезно?!

– Почему бы, собственно и нет, – в ответ засмеялся он, – повеселим детей.

– Хорошая идея!

Энн обняла Бобби, сжав его зад, и стала смеяться громче, повиснув на нем, хлопая длиннющими ресницами, откидывая назад запутавшиеся волосы.

В салоне автомобиля им удалось найти несколько покрывал, а еще тряпки достаточно большого размера, которыми можно было плотно укутаться, притворившись начинкой добавляемой в лаваш умелыми руками шаурмейкера.

Бобби, как настоящий джентльмен помог жене закрутиться в тончайший лаваш, сделанный из сероватой хлопковой ткани. Себя же он закутывал самостоятельно, даря ей отличный повод для смеха.

– Люблю, когда ты громко смеешься, – говорил он ей, пытаясь закутаться, – смейся почаще, пожалуйста.

Энн влезла за руль автомобиля, будто гусеница, но ее ступни отлично могли нажимать на три педали, а правая рука по привычке переключать передачи.

– Едем? – спросила она, заводя двигатель. – Ты готов?

– Ага! – ответил Бобби. – Сейчас я засуну себя в эту максимально тесную машину лохматых годов производства.

– Побегает еще старушка! – произнесла Энн, поправляя зеркало заднего вида. – Лучше, чем ничего, согласись?

– Когда-то я так говорил своему дедушке, – кивал он головой, – и вот, она реально бегает по улицам наших районов.

– Мило, – улыбаясь, произнесла Энн, – люблю машины, у которых под капотом душевная история.

Они разговаривали всю дорогу до дома семьи Уильямс. Подъехав к элитному коттеджу на простеньком автомобиле, сами того не подозревая, они средь белого дня вызвали интерес у жителей мирного района.

– Бабушка! – кричал Робин, увидев в окне красную машину, издающую звуки на всю улицу. – Мама с папой приехали!

Миссис Уильямс отодвинула штору рукой, на запястье которой красовался дорогой браслет, а безымянный палец был отмечен кольцом, обозначающим ее статус.

– Спокойнее, – произнесла она, – твой маленький братик спит, не нужно его будить.

– Когда он уже вырастет? – начал спрашивать Робин. – Я так хочу с ним поиграть!

– Скоро, – ответила она сорванцу, – вы, дети, очень быстро растете.

К окну подошел отец Энн, не понимая, почему они подъехали на старом автомобиле и пытаются выскребаться из него в подобном виде.

– Кажется, этот парень плохо влияет на нашу дочь, – произнес мистер Уильямс, – происходит что-то неладное.

– Успокойся! – подойдя к мужу, сказала миссис Уильямс. – Не будем вмешиваться в их семью, сами разберутся.