Равные звездам

— Вот и хорошо, — улыбнулась ему Яна. — Давай попробуем.

Она протянула руку к ошейнику — мальчик снова дернулся, словно ожидая удара — и коснулась металлического обруча вмонтированным в перстень кодовым ключом. Зеленая лампочка на кольце погасла, и оно с легким щелчком распалось на две соединенных половинки. Яна осторожно сняла его и положила на пол рядом с собой.

— Видишь, так лучше, — сказала она. — Сэцу, ты знаешь, куда тебя привезли?

Мальчик помотал головой. Яна чувствовала, как от него исходят волны страха, неуверенности и напряжения. Она в очередной раз пожалела, что не умеет, как Карина, видеть насквозь — наверное, визуально контролировать новопробудившийся эффектор куда удобнее, чем просто основываясь на эмоциях. Но ничего, она справится и так. Для начала нужно успокоить ребенка — в таком состоянии с ним работать нельзя. Только аккуратно — ставить ментоблоки детям куда опаснее, чем взрослым…

Она потянулась и коснулась разума мальчика. Точки возбуждения — одна, вторая, третья — словно острые подрагивающие иглы, терзающие нейроны головного мозга. Очень осторожно коснуться, успокоить, разгладить мечущиеся волны детских эмоций… Может, проделать то же с матерью? Нет, для дела не нужно, и не следует лишний раз лезть руками в чужой мозг.

— Все будет хорошо, Сэцу, — повторила она. — Тебя больше не обидят. Тут специальное место, в котором живут такие же дети, как ты. У тебя вчера пробудился дар, и теперь ты особенный. Мы научим тебя пользоваться новыми способностями, а когда научишься, отправим домой. Тебе надо хорошо учиться, ведь ты теперь очень сильный, гораздо сильнее других.

— Сильнее? — робко спросил мальчик. — Сильнее, чем Сайдзай?

— Да, — улыбнулась ему Яна. — Гораздо сильнее, чем Сайдзай. И тебе больше нельзя драться, чтобы не убить кого-нибудь случайно.

— Я не люблю драться, — насупился мальчик. — Но пусть ко мне тоже не лезут! Если Сайдзай опять начнет приставать…

— Не обязательно драться, чтобы победить, Сэцу. Тебя научат, как это делать. Но сначала придется какое-то время пожить здесь. Две недели, может, период. Не заскучаешь по дому?

Мальчик яростно мотнул головой.

— Ну, вот и славно. Ты ведь хороший умный мальчик, и ты научишься всему. Хочешь…

— Ты кто такая, госпожа? — раздался из-за спины резкий высокий голос. — Что ты здесь делаешь и почему с девианта снят ошейник?

Мальчик снова дернулся и перепугано вжался в спинку дивана. По сиденью рядом с ним словно пробарабанили крупные дождевые капли — вероятно, непроизвольно дернулись манипуляторы. В глазах его матери снова плеснулся страх. Подавив внезапный приступ ярости, Яна ободряюще улыбнулась им обоим и одним движением, которое бы одобрила и Карина, поднялась с пяток на ноги, разворачиваясь.

Прямо перед ней, уперев руки и бедра, стояла высокая смуглая женщина лет сорока, одетая в белый халат воспитателя. Она возмущенно щурилась, глядя на Яну. От нее исходила смесь страха, злости, раздражения и отвращения, направленных, впрочем, не только и не столько на Яну, сколько на вжавшегося в диван мальчика. За ее спиной в дверном проеме стоял господин Мамора с заложенными за спину руками. Директор службы безопасности интерната с явным неодобрением смотрел на женщину, уголок его рта кривился в презрительной усмешке. Поймав взгляд Яны, он коротко пожал плечами и возвел глаза к потолку, а в сторону воспитательницы от него плеснуло отчетливой брезгливой неприязнью.

— Госпожа Акума, твой тон недопустимо резок, — спокойно сказала Яна. — Перед тобой ребенок. Будь добра, говори…

— Я сама знаю, как должна говорить, — резко оборвала ее женщина. — Мамора, ты, что ли, снял с девианта ошейник без моего разрешения? Ты хочешь, чтобы он всех здесь поубивал?

Мамора открыл было рот, но Яна не дала ему сказать и слова.

— Госпожа Акума, немедленно выйди в коридор! — приказала она. — Господин Мамора, посторонись, пожалуйста.

— С какой стати ты командуешь… — женщина резко осеклась, когда манипуляторы Яны обхватили ее и вздернули в воздух, приподняв над полом на несколько сантиметров. Яна почти физически почувствовала плеснувшую от нее волну ужаса. Секунду спустя воспитатель спиной вперед вылетела в коридор. Яна двинулась за ней, но остановилась и оглянулась.

— Молодой господин Сэцу, госпожа Уса, я сейчас вернусь, — сказала она и глазами показала Маморе на выход. — Приношу свои извинения. Я все улажу.

Вместе с директором по безопасности она вышла в коридор и плотно закрыла за собой дверь. Воспитатель, прижатая ее манипуляторами к стене коридора, со страхом смотрела на них. Яна отпустила ее, позволив провалиться с высоты в несколько сантиметров и придержав, чтобы та не потеряла равновесие и не упала на пол.

— Госпожа Акума, — холодно сказала она, — мое имя Яна Мураций. Со вчерашнего дня я новый директор по воспитательной работе. Я ответила на вопрос, кто я такая?

— Прости, госпожа… — пролепетала воспитатель. — Я не знала…