Равные звездам

Девушка растерянно оглянулась на Цукку. Та ободряюще кивнула.

— Я… я попробую… — нерешительно сказала она.

— Не надо пробовать, Каси, — твердо сказал Палек. — Надо просто делать. Не бойся, тут отладочные предохранители задействованы, даже если и захочешь, ничего не сломаешь.

Он склонился вперед и поцеловал девушку в губы. Потом погладил ее по волосам и быстро вышел в дверь. Ван возвел глаза к небу и последовал за ним.

— Не бойся, госпожа Канса, — успокаивающе сказала Цукка. — Лика хоть и шалопай, но совсем уж безответственным его назвать нельзя. Если он сказал, что ты справишься, значит, он в тебя твердо верит. Я пока останусь с тобой, но я по сценарию с речью выступить должна, так что мне уйти придется.

Канса недоверчиво взглянула на нее, но Цукка уже увидела в ее глазах то самое упрямое выражение.

— Спасибо, госпожа Цукка, — сказала девушка. — Я справлюсь. Не могу же я, в самом деле, нашего бездельника подвести.

Ее губы тронула слабая улыбка.

— Господа и дамы! — донесся из-за окна усиленный динамиками голос поднявшегося на импровизированный помост импозантного полного мужчины в демонстративно накинутом поверх пиджака белом халате. — Прошу внимания. Мы начинаем нашу церемонию открытия нового гравископа.

— Кто он? — спросила Цукка.

— Господин Интё Уцукусий, — почему-то шепотом пояснила Канса. — Директор обсерватории.

— А! — сообразила Цукка. — Ну да, я же видела его как-то раз.

— …и предоставляю слово для торжественной речи блистательному господину Кагаке Дайдзину, министру науки и просвещения, — закончил на трибуне директор. — Прошу, господин Кагака!

— Спасибо, господин Интё, — поблагодарил неспешно взобравшийся по ступенькам на помост высокий седовласый мужчина в черном костюме с золотым шейным шнурком и с лицом, словно вырубленным из камня сильными резкими ударами. — Господа и дамы, с большим удовольствием приветствую вас здесь и поздравляю с тем, что наконец-то завершенный гравископ «Хана» вступает в строй. Процесс его строительства оказался нелегок…

— Ну все, зарядил на полчаса как минимум, — с досадой сказала Цукка. — Можно подумать, он его лично строил. Сейчас распустит хвост и начнет красоваться перед камерами, как кудзяка, часа два, не меньше. Госпожа Канса… могу я предложить без формальностей?

— Да, — пискнула девушка.

— Канса, слушай, а почему здесь все так убого? В пультовой, я имею в виду? Рычаги какие-то вместо нормальных контроль-интерфейсов…

— Так Лика же сказал, что здесь запасное помещение, — пожала плечами Канса. — Оно даже к общей сети не подключено. Рычагами удобней управлять, пока механика не отлажена. В главной пультовой все правильно сделано, а тут никто и не появится больше, когда все запустят.

— А! — кивнула Цукка. — Понятно. Просто я никогда такого управления не встречала. Поясни, пожалуйста, что чем управляет? В жизни таких штук не видела…

Министр, однако, проявил чудеса краткости. Уже через полчаса он плавно закруглил свою речь, и слово вновь взял директор обсерватории.

— А теперь, господа и дамы, — веско сказал он, — я предоставлю слово человеку, без которого наш проект не состоялся бы. Не секрет, что гравископы такого размера у нас в стране еще не строились, и в процессе строительства возникла масса всяческих сложностей, потребовавших, не побоюсь сказать, воистину героических усилий со стороны наших строителей. Один из них перед вами. Господа и дамы, попрошу приветствовать главного инженера проекта господина Вана Сакидзакия, самоотверженно отдававшего все силы строительству, благодаря чему оно завершилось точно в срок!

Толпа зашумела и зааплодировала.

— Пойду я, — торопливо сказала Цукка. — Сейчас дядя Ван закруглится, и мне тоже придется пару слов сказать. Не волнуйся, Канса, все закончится хорошо.

Напоследок ободряюще подмигнув заметно побледневшей девушке, она выскочила в дверь и принялась пробираться к кучке людей возле помоста так, чтобы раньше времени не попасть в объектив одной из камер.

— Господа и дамы, — широко улыбнувшись, сказал Ван. — Разумеется, я благодарен и господину Интё за его высокую оценку наших действий, и вам, что решились-таки добраться в такую даль. Однако я должен заметить — господин Интё все-таки прав не до конца. Я лично отдавал строительству куда меньше времени, чем хотелось бы, и не могу сказать, что особенно напрягался. Я уже стар, и мне все труднее самому лазить по котлованам и каркасам, так что я предпочитаю наблюдать за ходом дела из уютного кресла своего кабинета. Основную тяжесть и по проектированию, и по управлению работами принял на себя совсем другой человек. Господа и дамы, я гордостью представляю вам своего ученика, талантливого инженера и выдающегося художника Палека Мурация!