Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать (СИ)

Опасения, что его светлость будет лезть без мыла во все щели, оправдалась, но совсем не в той степени, чего я опасалась. Он уточнял, сколько было на мой взгляд осаждающих, как они строились в «гусеницу» и как мы пытались ее разбить, подробно выспрашивал, как нам удалось избавиться от лучника, выманив его на «живца» на стенах, и как мы разбились на пары, чтобы вдвоем выбивать из-под щитов осаждающих. Ничего лишнего, только чисто деловой и военный интерес к участнику событий, за что я ему была даже благодарна и старалась отвечать четко и по существу. Но за три месяца воспоминания не успели еще потерять свою остроту и я несколько раз украдкой смахивала непрошеные слезы, вспоминая тех, кто умирал рядом со мной. Герцог при этом замолкал и перебрасывался короткими фразами со своей охраной, давая мне возможность передышки. Дальше рассказ пошел легче — предупреждение солдата, сбор вещей и уход с похоронной командой, ожидание в лесу Лукаса и встреча с Куртом — это уже был краткий рассказ, к которому он почти потерял интерес.

— Фрау Марта, значит, ваш муж пролежал вместе со всеми убитыми и вы так и не присутствовали на его отпевании и похоронах? Это не делает вам честь. Он погиб, исполняя свой долг, и ваше отношение к этому человеку мне совершенно непонятно. Отдать последний долг тому, кто был рядом с вами…сколько времени вы были женаты?

— Полтора года, ваша светлость.

— Так вот, отдать последний долг ему, как мужчине и как солдату, вы были обязаны, несмотря ни на что. Вы даже не были на его могиле…и не знаете, где он похоронен. Как правило, оставшихся без родственников, кладут в общую могилу, потому что никто не платит за похороны. Вы поступили с ним не так, как подобает поступать жене. — Арктический холод и металл в голосе заморозили даже сами стены, что уж говорить обо мне!

— Я понимаю это, ваша светлость и не пытаюсь оправдаться, потому что должна была сопровождать тело мужа до тех пор, пока последний комок земли не упадет на его гроб. Любые мои слова будут восприняты как жалкий лепет, хотя совесть гложет меня за это до сих пор. Единственное, что я успела сделать — это отнести деньги кузнецу Йохану, чтобы он потратил их на достойные похороны и отпевание моего мужа. Простите, ваша светлость.

Видит Бог, что если бы не стервозная Клодия, больше всего на свете жаждавшая избавиться от меня и не крестовый поход епископа Кобургского против арбалетов, я бы и в мыслях не держала уход из Варбурга, но для герцога, как и для всех живущих здесь, мое бегство было преступлением по отношению к Фрицу и оправданий ему не было. Первый удар в мою стену был мощным и сокрушительным, а что еще будет дальше? Конрада интересовало только кольцо, как солдат он не обратил на этот момент особого внимания, Рихтера этот факт тоже не особенно тронул, а герцог раздул целый костер аутодафе и я уже сидела по уши в дыму. Ох, не пришлось бы делать и отсюда ноги…

— Фрау Марта, не надо сейчас думать о том, что вы захотите в ближайшее время покинуть Штальзее…

От едва слышного шепота в самое ухо я вздрогнула так, что разве что не подскочила на месте. Он что, мысли читает?

— С чего…почему это вы так решили, ваша светлость? — повернув голову, я поймала полный удовлетворения взгляд мужчины, напустившего на лицо самую любезную улыбку. — Я не собираюсь никуда…

— И правильно делаете, что не собираетесь, — интонации говорили о том, что он ничуть мне не верит. — Но вы что-то замолчали, а мне очень хочется услышать продолжение вашего занимательного рассказа, фрау Марта. Будьте любезны, снизойдите к настоятельной просьбе вашего правителя и продолжите. Я весь внимание.

Рассказ поплыл дальше. Посещение нами села, ограбление на одну козу и двух кур вызвало усмешку герцога и сдавленный смех охранников, которые, как я поняла, уже давно прислушивались к моему повествованию.

— Вы все-таки ее съели или так и водили за собой всю дорогу? — встрял кто-то из них, не утерпев. — Хорош отряд — три арбалетчика с козой!

— Сварили, — буркнула я с тяжелым вздохом и мрачно посмотрела на веселившихся. — Между прочим, очень вкусная оказалась, два дня ели.

— Это как два дня? — удивилсь сбоку. — Что вам за коза досталась, с телку размером, что ли? Или вы не голодные были?

— Нормальная коза, самого козлячьего размера, — обиделась я. — Только я варила ее с кашей, чтоб сытнее было. Жареную за один день бы слопали, а так два дня протянули, пока в Герлау дошли. Там уж Курт без нас все решил, когда мы на постоялом дворе ночевали…

— Пошли еще селян грабить? — герцог щелкнул пальцами и Зайдель материализовался за спиной с вином.

— Нет…да…то есть нет…

— Фрау Марта, — неожиданно голос его светлости стал бархатным и почти что интимным, — я уже говорил вам, что ваш рассказ для меня лишь рассказ о событиях, уже ушедших в прошлое. К тому же они проходили не на подвластной мне территории, значит, не имеют ко мне лично никакого отношения. Продолжайте, я слушаю вас.

— Дальше мы пошли…в Айзенштадт. Командиром отряда у нас оказался Радель…