Раз пенёк, два пенёк

 На Панкратыча было жалко смотреть. Отвыкший от физического труда и давно уже не поднимавший ничего, тяжелее стакана, он выдохся совершенно. Бывший плотник побледнел, коленки его тряслись. Язык у Панкратыча, словно у собаки, вывалился наружу. К концу работы директор всерьёз уже опасался заполучить ещё одного, свежего, покойника.

 Впрочем, Петя выглядел немногим лучше. Сырой, как корабельная крыса - Синий сипло дышал, временами заходясь удушающим кашлем.

 Худо-бедно, работу мужики сделали! Директор достал бутылку водки, бутерброды и четыре гранёных стограммовых стаканчика. Расставил всё это на пенёк. Взболтав бутылку, открыл её, после чего налил в стопочки спиртное.

 - Ну, подходите, работнички! Давайте, помянем усопшую.

 Участковый отрицательно покачал головой:

 - Я – пас!

 - Андрей, так нельзя. Не собаку же закопали, человека похоронили. Этикет требует.

 Старший лейтенант нехотя взял стаканчик и отпил глоток. Остатки вылил на могилу.

 Шабашников же дважды просить не пришлось. Пробормотав что-то, типа «земля тебе пухом», Петя с Панкратычем одновременно запрокинули стопарики в глотки. Выпил с ними и директор.

 - Ну, всё, нам пора ехать. Давайте, граждане, рассчитаемся.

Наум Лаврентьевич выдал денег, как договаривались - по десять рублей каждому. На прощание пожал работникам руки.

 - Спасибо, мужики. Приберётесь здесь, ага? И помните, никому - ни гу-гу!

 Начальство удалилось. Шабашники допили спиртное, убрали мусор и рассовали по карманам остатки пищи. На этом их миссия закончилась. Компаньоны покинули место захоронения, оставив Клавку в одиночестве.

 Практиканты приготовились к приходу гостей. Комната ребят была тщательно вымыта и благоухала цветочками, коих полную охапку насобирал под окном Васька. Телевизор, временно перемещённый с кухни, транслировал концерт, посвящённый какому-то празднику.

 Шурка, словно заправский повар, вполне профессионально поджарил остатки Прохоровой картошки и нарезал капустный салат. Стол, на котором высились стопочкой намытые тарелки, был застелен свежевыстиранной скатертью. На кухне пацаны тоже навели относительный порядок. Вынесли пустые бутылки и подмели пол, основательно загаженный соседями. Петя с Панкратычем так и не появились - ни вечером, ни с утра.

 Уработавшись, ребята сидели на крылечке и наслаждались погожим летним вечерком. Васька надел белую футболку, а Шурка – новую клетчатую рубашку. Повреждения на лице кудрявый попытался замаскировать тональным кремом, выпрошенным у комендантши. Увы! Грим мало помог парню, лицо его по-прежнему оставалось ассимметричным. А ещё у Шурки появилась с недавнего времени периодическая диарея. Гадские макароны!

 Он курил сигарету, пуская дым колечками:

 - Вот, как ты думаешь, Васька, весело ли будет нам всей компанией картошку жевать на сухую?

 - Почему – на сухую? Чайком запьём, с ванильными сухарями, - отвечал простодушно Васька.

 - Ты бы ещё водички с колонки предложил, - усмехнулся Шурка.

 Нет, ну до чего же товарищ непонятливый! Где-то умный, а здесь такой прозрачный намёк не разглядит! Без вина – что за посиделки? Но Шурка стеснялся об этом сказать напрямую. Начнёт опять Васька читать свои лекции о вреде алкоголя. Да и… тут ещё один нюанс, как говорит Прохор.

 Дело в том, что своих денег у кудрявого не осталось. Весь аванс был потрачен. В основном, на «обмывание» рубашки. Васька ещё об этом не знал, поэтому Шурка не представлял даже, с какой стороны начинать разговор. Он задумчиво чесал кудри.

 От этих мыслей парня отвлекло появление гостей. Впереди, обнявшись, шествовали Алан со Светой. Одной рукой кавказец обнимал за талию любимую, а во второй нёс объёмистую сумку, которую всучила ему Виктория. Вера с Викой шагали чуть позади, держась под ручку.

 Ребята поднялись со скамейки, и пошли навстречу компании.

 Девушки сразу же начали хлопотать по хозяйству. Припасливая Вика, пройдя на кухню, раскрыла сумку и стала выгружать на свет Божий принесённый с собой провиант. Света с Верой занялись сервировкой стола. Алан щёлкнул пальцами и, словно волшебник, вынул из рукавов две бутылки коньяка. Настроение Шурки заметно улучшилось. Под картошечку покатит - может быть, и живот пройдёт!

 Между тем, девушки стали вдруг о чём-то шушукаться между собой. Заметив это, Алан зацокал неодобрительно языком.

 - У нас – когда больше двух, то говорят вслух. Что за тайны, красавицы?

 - Да вот, вопрос задать хотим, - улыбаясь, ответила Вера.

 - На любой вопрос будет честный ответ. Ведь так, джигиты?

«Джигиты» согласно закивали головами. Какие секреты могут быть от своих? Конечно!

 Вера, внимательно глядя на практикантов, спросила чётким голосом:

 - Мальчики, откуда у вас взялся этот телевизор? Только честно. Мы ведь договорились?

 Шурка молчал, постепенно наливаясь краской. Но Васька не заметил смущения товарища.

 Поэтому он, вполне честно, ответил:

 - Петя с Шуркой починили Павле Сергеевне стиральную машину. Вот она и отдала им свой старый телевизор.

 Васька, по простоте душевной, рассказал девушкам сказку, сочинённую для него другом. Шурка же от стыда готов был провалиться сквозь землю.