Раз в четыре года (СИ)

   Фундамент одиночества и желаний разрушать заложила Община, пройдясь по живой психике острыми краями собственных правил. Кам утверждался в прошлых обидах, оставляя комплексный военный заряд среди людей, в тех же коридорах. Кам не сомневался и почти не допускал посторонних мыслей. Только сейчас, при самом запуске, он посмотрел на правую руку и крепко задумался, насколько сильно он отличается от остальных членов Общины. Стал ли он лучше и может ли обрекать кого-то на смерть и боль ради собственной мести.

   Ответов мужчина не знал и не хотел знать. На его правой руке оставался браслет, то же клеймо раба, послушного насекомого во власти вони Разума. Снаружи и в части систем опознавания эта железка оставалась прежней, но внутри больше не оставалось средств наказания и отслеживания. Изменения внутри, казалось, не затронули сути. Внутри Кама не сохранились сомнения и сопереживания, вымерли вместе со стремлениями и надеждами. Вопреки или поэтому, но одним движением руки мужчина активировал заряд и заспешил к лифту, не оборачиваясь и прощаясь с родными стенами.

   Проходя по коридорам, Кам глядел под ноги, опасаясь смотреть на людей вокруг. Они оставались покорными насекомыми, но и таковыми беглец раньше не пренебрегал без острой необходимости. Теперь же он оставлял на смерть множество людей, пускай и всюду виноватых. Они допустили насилие, из-за которого Разум превратил жизнь в единое сумасшествие и угнетение, не он. Но он в то же время оставался членом Общины. Его ведь впустил Разум по остаткам браслета. Исчезновению и появлению одного тщедушного человечка не придал значения: ничего не изменилось, хотя Кам чувствовал себя совсем иным, отдельным от общей массы. При всей исключительности и убивал чужаков он сам, пускай и не из корысти или мести.

   Щитом выступала мысль, что пережитое ставит человека выше, если в руках есть причины, а за спиной обстоятельства. Оборона от вредных сожалений - цель и знание, что только один человек может стереть заразу с лица земли. До него ни руки людей сверху, ни остатки насекомых не доберутся - запасов оружия, подготовленного транспорта и определённых укрытий хватит на десятки лет спокойной жизни. Даже если по части из них библиотека браслета устарела. До жизни оставалось только добраться, поэтому Кам с облегчением почти выбежал, а вовсе не вышел из лифта. Вывалился из кабины, громко дыша и подавляя приметное желание дышать полной грудью. Беглец с удивлением обнаружил, что не дышал прежде, хотя подъём занял полминуты и проходил в полнейшем одиночестве. Пусть иррациональность здесь подвела, но именно склонность сомневаться заставила его уйти из Общины, спастись от судьбы шестипалого ничтожества, сделать первый шаг к бегству.

   С мыслью о долгожданном избавлении Кам оказался снаружи, громко вдохнув воздух. Обнаружил, что облегчение не пришло так быстро, как представлялось раньше. Скорее голова кружилась и свет заставлял жмуриться. Ничего не изменилось вокруг, в прохладном воздухе также мерзко ощущалась повышенная влажность, грязь хлюпала под ногами и запах собственного немытого тела отдавал усталостью и противным ощущением приставшей одежды.

   - Похоже, теперь нужно идти дальше. - сказал тихо Камбоджа, разбавляя на секунды шелест леса.

   Спустя пару минут, отойдя от навсегда оставленного дома, мужчина осмотрелся, вспоминая дорогу к оставленному пауку. Ненависть, обретённая прежде, осталась внизу, вместе с решением всех проблем и сопутствующими сомнениями. Кам знал, что страх не позволит думать о возвращении, спасительном для Общины и Разума. На это рассчитывал, но пока всё равно не мог сделать даже шаг к лесу. Тело мужчины сгибалось в дугу, поддаваясь панической атаке. Руки обхватили голову, ноги согнулись, пока по всем частям тела проходили судороги. В такт с ними тревожные мысли парализовали сознание, оставив место стонам и скрежету зубов. В таком состоянии с минуту ещё удавалось ползти вперёд, измазывая тело в грязи. Но уже под кронами деревьев, занявшимися под сильными порывами холодного ветра, силы оставили мужчину и остановили. Полчаса грязь и кроны составляли унылую картину, бесследно проходившее созерцания перед невидящими глазами. Только через два часа, не помня себя и изнывая от головной боли, Кам добрался до паука и ввалился в беспамятстве в кабину. Для него побег почти закончился, но так никогда и не остался позади полностью.

   5